| |||
|
|
Париж, 13 июня 2011 Самое известное место в Париже, связанное с Артюром Рембо, -- улица де Бюси: 10, rue de Buci, Paris, 6e. Рембо, поселившись там, снял всю завшивленную одежду (он бомжевал), и его в таком виде застукали соседи. Потом он перебил посуду и продал мебель. Прожил он по этому адресу не больше недели. На фотачке -- улица де Бюси. Мансарда, где жил Рембо, -- с серыми дымоходами: Другое место находится по адресу: 8, rue Victor-Cousin, Paris, 5e. Так этот дом выглядит: Окна выходят на глухую стену Сорбонны. Мемориальная доска на входе: Вот что Рембо пишет Делаэ в июне 1872 года: "Парижопа, июнудьга, 72 год Мой друг! Да, удивительная жизнь в Арденнах. Провинция, где едят мучнистые растения и ил и пьют местное вино и пиво -- я не жалею, что покинул ее. Поэтому ты прав, что все время ее поносишь. Но здесь-то: переливание из пустого в порожнее, одни тупицы. Лето стоит изнуряющее: не то чтобы было очень жарко, но от того, что хорошая погода может потрафить каждому, и что каждый -- свинья, я ненавижу лето, оно убивает меня, как только вступает в свои права. Я испытываю такую сильную жажду, что сдохнуть можно. О чем я действительно сожалею, так это об арденнских и бельгийских реках, пещерах. Я знаю здесь одну славную пивную. Да здравствует Академия Абсента, хоть официанты там -- сволочи! Самое лучшее из ощущений -- это опьянение. Потом, правда, просыпаешься -- голова болит, во рту дерьмо! Такая вот история. Единственное, в чем я абсолютно уверен, это что надо послать к черту Перрена. И к черту Вселенную. Однако я ее не проклинаю. Я хочу, чтобы Арденны оккупировали и душили поборами. Но это не так важно. Главное, ты должен много волноваться, может быть, тебе пойдет на пользу много ходить и читать. Во всяком случае, тебе нельзя сидеть все время дома и на работе. Чтобы стать настоящим зверем, надо уйти подальше от этих мест. Я не пытаюсь тебе что-то навязать, но я считаю, что, когда тебе тяжело, бассмысленно искать утешения в привычке. Теперь я работаю по ночам, с полуночи до пяти часов утра. В прошлом месяце узенькое окошко моей комнаты на улице Месье-ле-Пренс выходило на сад лицея Людовика Святого. Под окном росли огромные деревья. В три часа утра можно было гасить свечу. На деревьях пели птицы: ночь прошла. Я закончил работать и смотрел на деревья, на небо, которое в эти первые утренние часы казалось немного загадочным. Я видел спальни лицея, там царила тишина. Но вот уже потихоньку начинали доноситься отрывочные, звонкие, милые сердцу звуки: это по бульварам провозили тележки. -- Я курил свою чудную трубку и плевал на крышу, ведь я жил в мансарде. В пять часов я спускался, чтобы купить хлеба: пора. На улице одни рабочие. Для меня это было время напиться в каком-нибудь кабаке. Я возвращался, ел и около семи часов, когда из-под черепицы выползали погреться на солнышке мокрицы, ложился спать. Первое летнее утро и декабрьские вечера -- вот что мне всегда очень нравилось здесь. Но сейчас у меня красивая комната в три квадратных метра с видом на бездонный колодец двора. Улица Виктора Кузена одним концом выходит на площадь Сорбонны (там находится кафе "Нижний Рейн"), а другим -- на улицу Суффло. Там я пью воду всю ночь напролет, я не замечаю, как рассветает, я не сплю, я задыхаюсь. Вот так. Очевидно, твое требование будет удовлетворено. Если тебе попадется в руки литературный журнал "Возрождение", не забудь подтереть им задницу. До сих пор мне удавалось избегать этих чертовых эмигрантов из моего родного города, шарлевилы им в бок. К черту времена года. Я в яростигра. Удачи. А.Р." (Перевод К. Кузнецова. Из книги П. Птифис "Артюр Рембо". М., 2000. С.172, 174, 175.) |
||||||||||||||