| России угрожает корпоративный дефолт |
[Sep. 7th, 2008|08:00 pm] |
 Директор российского Института энергетической политики Владимр Милов назвал в интервью нашему порталу войну в Грузии авантюрой, которая принесла России и международному сообществу только негатив и дестабилизацию.  Владимир Милов. .
Владимир МИЛОВ – общественный деятель и публицист, директор Института энергетической политики, вместе с Борисом Немцовым представивший весной этого года доклад "Путин. Итоги.", в котором результаты развития России за последние восемь лет, равно как и деятельность Владимира Путина на посту президента России стали объектами жесткой критики. О последствиях российско-грузинского конфликта для России г-н Милов рассказал в интервью нашему порталу.
Военная фаза прошедшей кавказской войны закончилась. Каковы ее результаты для России? Что можно записать в плюс, что можно записать в минус?
Я не вижу плюсов. Пока сложно оценить количественные минусы – можно говорить лишь о прямых потерях. Эксперты называют цифру в десятки миллиардов рублей, но это не главное – теперь мы будем иметь дело с широким спектром последствий этой военной авантюры. Это связано и с охлаждением отношений с Западом, и с тем, что Россию, скорее всего, ждет большое количество жестких ответных мер, которые не обязательно будут громкими, коллективными и политизированными, но, тем не менее, могут оказаться болезненными. Это и возможные проблемы доступа крупнейших российских корпораций к западным кредитам, блокирование российских инвестиций за рубежом. Так, озвученные год назад предложения Европейской Комиссии об ограничении доступа компаний из стран, не являющихся членами ЕС, к важнейшей энергетической инфраструктуре стран Евросоюза – теперь эти поправки пойдут "на ура". Мы можем также ждать широкого спектра ограничительных мер против российских несырьевых товаров. В первую очередь это металлургическая продукция, и металлурги пострадают сильнее всего, поскольку против них будут в первую очередь вводиться ограничительные меры. То, что в связи с конфликтом затормозилось вступление России в ВТО, будет дополнительным фактором, который помешает России эффективно защититься от такого рода санкций. То есть, мы будем иметь дело не с полномасштабным политическим эмбарго, а с подковерными, часто односторонними санкциями со стороны конкретных стран.
Российская экономика демонстрирует рост, страшны ли ей эти санкции?
Очень важно то, что будет ограничен доступ для российского корпоративного сектора к западному кредитному финансированию – а ведь это было главным источником российского экономического роста в последние несколько лет. Сегодня общий корпоративный долг составляет около 430 млрд. долларов – это 29% ВВП. И значительная часть этих займов – это "короткие" долги, которые нуждаются в рефинансировании. Например, у таких компаний, как "Газпром" и "Роснефть" 90 млрд. долларов совокупного долга, из них 40 млрд. имеют срок погашения менее одного года. Для того чтобы эти долги рефинансировать, необходимо привлекать новые займы, а в России их привлечь невозможно – основные деньги приходили от западных банков, и есть серьезные основания думать, что теперь этот канал получения денег будет перекрыт. Это может означать серьезные трудности и массовую угрозу корпоративного дефолта. И это только экономические последствия – я же думаю, что будет и более широкий спектр политических последствий.
И каких же?
Создан долгосрочный очаг международной нестабильности на Кавказе, первый прецедент перекройки границ после распада СССР. Я думаю, что это серьезно ударит по отношениям России с нашими ближайшими соседями – странами СНГ. Кстати, никто из них в прямолинейной форме действия России не поддержал, явной поддержки России не высказал никто. Я думаю, что эти события повлекут за собой серьезный пересмотр отношения к России со стороны всех наших ближайших соседей.
Да и в целом, нанесен серьезный удар по всей системе международных отношений, которая и без того подвергалась серьезным испытаниям в последние годы, связанным с войной в Ираке и с односторонним признанием независимости Косово. Но несмотря на то, что ситуация была достаточно шаткой, она все же сохранялась в некоем генеральном русле, когда сохраняли свою роль институты генерального управления, и определенное влияние оставалось за Совбезом ООН.
Теперь на всем этом поставлен жирный крест, и можно сказать, что международное право стало лишь формальностью. И последствия такого глобального хаоса будут негативными, прежде всего для самой России: мы очевидно проигрываем другим мировым центрам силы – и Соединенным Штатам, и Евросоюзу, и Китаю, и Японии. Положение России сейчас сложное в самых разных сферах, и нам, что называется, тягаться не приходится с нашими потенциальными конкурентами. Мы ввязались в игру под названием "Новый мир без правил", но я не уверен, что у нас есть силы и возможности для того, чтобы в этой игре выиграть. Так что не очень понятно, для чего вообще все это было надо – налицо куча отрицательных последствий, и я не вижу ни одного положительного.
Россия основной целью операции в Южной Осетии называет защиту своих граждан. В пяти принципах внешней политики, озвученных Дмитрием Медведевым, защита российских граждан в любой точке земного шара идет, кажется, четвертым пунктом. Т.е., Россия в этом вопросе будет действовать так же, как и США, защищающие своих граждан повсюду в мире.
Здесь есть два аспекта, которые, на мой взгляд, очень трудно скрыть от международного сообщества и от наблюдателей. Во-первых, попытка России возложить всю вину за эскалацию конфликта исключительно на грузинскую сторону, на мой взгляд, необоснованна. Появляется все больше доказательств того, что военные приготовления осуществлялись обеими сторонами. И грузинская, и российская стороны откровенно шли на воинственные шаги и устранялись от возможности диалога. Кроме того, есть свидетельства того, что непосредственно перед началом конфликта Россия подтягивала к границе Грузии (Южной Осетии) тяжелое вооружение, а также проводила эвакуацию населения из Южной Осетии до начала событий 7-8 августа. Имели место и превентивные обстрелы грузинской территории со стороны Южной Осетии. Поэтому, не снимая с руководства Грузии и с президента Саакашвили вину за эскалацию конфликта, я должен отметить, что все большему числу людей в мире очевидно, что ответственность за его начало несут обе стороны. Поэтому говорить, что Россия предпринимала лишь ответные шаги, неправильно – Россия участвовала в разжигании конфликта, была одним из его инициаторов.
Во-вторых, защищать соотечественников можно разными методами. Например, методы, применявшиеся в этом конфликте, получили оценку со стороны широкого круга политиков и экспертов как избыточные. Можно было, в конце концов, и ядерное оружие применить для защиты соотечественников! Средства должны быть адекватными задачам, а мы имеем дело с целым комплексом действий, которые весьма далеки от идеи защиты соотечественников.
И еще надо задать один вопрос – как эти соотечественники там появились? Я считаю, что раздача российских паспортов жителям Абхазии и Южной Осетии – это была провокация со стороны России. Это незаконно – эти люди не являются российскими гражданами, они не могут ими являться, они проживают на территории другого государства. Поэтому постановка вопроса о защите соотечественников, кроме всего прочего, является лицемерной и фальшивой.
Сейчас звучат слова об изоляции России, вернее, о невозможности такой изоляции – эту точку зрения высказывают многие российские политики и эксперты. Как вы считаете, Россия действительно настолько вовлечена в глобальные процессы, что изолировать ее не смогут ни США, ни ЕС?
К сожалению, из-за произошедшего термин "изоляция" стал вполне практическим. Здесь есть несколько аспектов. Во-первых, выявились достаточно серьезные, я бы даже сказал, цивилизационные различия между подходом стран Запада к действиям в различных международных ситуациях, и подходом России. Так, несмотря на постоянно проводимые параллели с Косово, мы видим, что именно страны Запада, а не Россия, сыграли ключевую роль в прекращении конфликта на Балканах. И в отношении статуса Косово, несмотря на одностороннее провозглашение независимости, имел место очень сложный дипломатический процесс под эгидой ООН.
Мы видим, что по отношению к Грузии, Абхазии и Южной Осетии Россия ведет себя совершенно по-другому. Она ведет себя в стиле XIX века, она не отказалась от имперских подходов во внешней политике, которые являются неприемлемыми для XXI века. Поэтому, я думаю, на Западе - даже в тех кругах, которые очень благожелательно настроены в отношении сотрудничества с Россией - крепнет мнение, как говорят, "Платон мне друг, но истина дороже". И, несмотря на то, что отношения с Россией необходимы многим странам, и изолировать Россию – это во многом плохо и вредно для всего мирового сообщества, но, тем не менее, некоторый ответ на такие агрессивные, имперские действия российского руководства, безусловно, будет дан. И это не просто рассуждения сторонних наблюдателей – это то, с чем нам придется иметь дело.
И каковы могут быть масштабы этого ответа?
Теперь что касается масштаба изоляции – тот же Китай, в отличие от России, действительно интегрирован в мировую экономику, там существуют гораздо более либеральные условия для перетока капитала, рабочей силы и товаров, финансовых средств, чем в случае России. Кто-то из экономистов удачно охарактеризовал ситуацию с интеграцией России в мировое пространство как "приоткрытая экономика". У нас существует серьезная интеграция в мировое пространство по целому спектру сырьевых товаров, но, с другой стороны, мы практически не экспортируем товары с более высоким уровнем переработки, мы катастрофически зависим от импорта потребительских товаров и продовольствия, значительная часть секторов нашей экономики, не связанных с сырьем, неконкурентоспособна – многие из этих сфер выживают за счет протекционизма.
И сигнал, посланный ЕС на внеочередном саммите в понедельник, достаточно однозначен: свернули процесс обсуждения соглашения о партнерстве и сотрудничестве, а что касается разговоров о безвизовом режиме между Россией и ЕС, то, я думаю, что можно просто забыть о них.
Само по себе это к катастрофическим последствиям не приведет, но это приведет к ограничению конкурентоспособности России – весь мир будет развиваться, интегрироваться. А мы будем продолжать оставаться в такой - неполной – изоляции, но с серьезно ограниченными возможностями.
После саммита ЕС, на котором было принято решение о замораживании переговоров с Россией, российский МИД заявил, что "Россия заинтересована в договоре ровно в той же степени, что и ЕС – не больше и не меньше". Каковы теперь перспективы отношений России и Европы?
Я откровенно ждал определенного кризиса в этих отношениях в предыдущие годы и неоднократно об этом высказывался. На мой взгляд, глубинные проблемы и трения между Россией и Евросоюзом обусловлены разными цивилизационными векторами развития. Если в Европейском Союзе мы видим в общественно-политической сфере тенденции на укрепление плюрализма и демократии, а в экономике – на либерализацию, то в Москве имели место совершенно другие тенденции. Вместо демократии – усиление авторитаризма, вместо открытости – барьеры, вместо конкуренции – монополизм и тотальный государственный контроль. И хотя я отношусь к тем, кто считает нас, россиян, европейцами, мы видим, что модели развития, по которым шли в последние годы Евросоюз и Россия, были направлены в разные стороны. Когда-то осознание этого должно было наступить, и таким спусковым крючком в значительной степени стал грузино-российский конфликт. В отношениях, может быть, не будет жесткой конфронтации, но в них не будет и прогресса. Они не умрут, но и развиваться не будут, что, в конечном итоге, плохо и для России, и для Евросоюза.
А как, на ваш взгляд, отразилась война на функционировании тандема Путин-Медведев?
Медведев получил огромное количество реальных полномочий. Это человек, который сегодня может осуществить в России очень многое, если не все. У него, конечно, есть определенные обязательства перед Путиным, но, тем не менее, обязательства эти неформальные, а формальная власть в руках у Медведева.
И эта власть реальна?
Да, но Медведев должен иметь возможности, силу воли, для того, чтобы ею воспользоваться. Вопрос сегодня звучит так: "Найдутся ли у Медведева возможности и сила воли, чтобы стать настоящим президентом?" Мне кажется, что, несмотря на серьезные проблемы, это все-таки начинает происходить. Проблемы связаны с тем, что у Медведева нет сил, на которые он мог бы опереться в строительстве лояльной себе группировки внутри власти. У Путина такие силы были, когда он начинал, в 1999-2000 годах.
Но, например, история с Грузией, на мой взгляд, очень ясно показала, что российская система власти устроена таким образом, что как бы он ни был слаб, но ему придется в определенных ситуациях вмешиваться и принимать свои решения. И, мне кажется, он начал это делать.
Я думаю, что весь грузинский проект, связанный с эскалацией напряжения в отношениях с Грузией и с вполне вероятной опцией развязывания войны – весь этот военный проект на грузинском направлении, мне кажется, это был личный проект Путина, который был связан с несколькими вещами. С одной стороны, с его – к сожалению, я вынужден употребить это слово – параноидальным, на мой взгляд, желанием наказать президента Саакашвили за прозападный курс, который он выбрал, с другой – с тем, что Путин искал какие-то способы укрепления своего личного политического авторитета в ситуации, когда он понизил себя в должности и стал всего лишь премьер-министром. Это был его личный грузинский проект.
Но тут оказалось, что Россия столкнулась с целым спектром негативных последствий развязывания военных действий в Грузии, и оказалось, что Медведев является именно тем человеком, которому приходится как-то отвечать и реагировать на эту ситуацию. И Путин в публичном поле достаточно серьезно ушел в тень - после того, как случилась эта история с пяти- или шестидневной грузинской войной, в течение двух недель он практически не появлялся на экранах телевизоров с комментариями по поводу конфликта. Максимум, о чем он говорил – это о восстановлении разрушенного и рутинных задачах правительства по выделению денег на эти цели. На мой взгляд, он понял, что все пошло не по тому сценарию, на который он рассчитывал…
И на какой же сценарий он, по вашему мнению, рассчитывал?
Мне кажется, что его основной целью была смена режима в Грузии. Об этом, не скрывая, говорили российские руководители.
Об этом заявил на своей пресс-конференции по итогам внеочередного саммита ЕС и Николя Саркози – что в Москве ему об этом говорили прямо…
А наши руководители, по-моему, и не скрывали того, что они хотели бы видеть в Грузии другой политический режим. Так или иначе, это план сорвался, ничего не получилось. Грузинский блицкриг для Путина был безуспешным, и дальше разбираться с его политическими и международно-правовыми последствиями он предоставил уже Медведеву. Для президента Медведева это, безусловно, был реальный шанс проявить себя как самостоятельному лидеру – и он этим шансом воспользовался в максимальной степени, которая была возможна.
То, что Медведев вел переговоры, закончившиеся какими-то результатами, что он брал на себя какие-то обязательства перед Николя Саркози или Ангелой Меркель – это признак того, что он действует самостоятельно.
Сначала, когда он увидел, что конфликт заводит Россию в какие-то безвыходные дебри, он действительно сделал ряд правильных шагов, подписал мирное соглашение. Но впоследствии, на мой взгляд, он, проанализировав ситуацию, сделал для себя личный выбор: он понял, что позиция "голубя мира" - это непопулярная штука в условиях той ура-патриотической истерики, которая нагнетается сегодня в России. И он сделал выбор в пользу того, чтобы стать еще более агрессивным и националистическим, чем Путин – судя по той информации, которая есть у меня, он просто копирует поведение своего более успешного шефа.
Я также уверен, что Медведев сыграл очень важную роль в принятии решений о признании Южной Осетии и Абхазии. Ведь не было никакой нужды принимать их так быстро – для России было бы более выгодно поиграть эту карту, использовать это как переговорную позицию. Но решение было принято очень быстро, и можно было наблюдать, как такие решения сначала принимаются с молниеносной скоростью, а потом сопровождаются его большим личным пиаром. На мой взгляд, он понял, что сегодня в России суперпопулярны шовинистические, империалистические, агрессивные настроения – и решил оседлать их. И то, что произошло некоторое его усиление как лидера – в таких условиях я не могу сказать, что это хорошо. Появляется еще один Путин на наших глазах. Нужно нам это? Я думаю, что нет.
Что касается отношений между ним и Путиным, то по моей информации они с трудом общаются сейчас. Ситуация между ними сложная, Медведев крайне уязвлен тем, что Путин бросил его на неподготовленный и крайне тяжелый участок, т.е. фактически вынудил нести ответственность за совершенные не им агрессивные действия. Для Медведева перспектива побыть президентом в стабильной и спокойной стране превратилась внезапно в жуткий кошмар.
С другой стороны, Путин с крайней ревностью относится к тому, что Медведев проявляет некоторые признаки лидера. Я думаю, что Путин воспринимает это как личный вызов и готовит какие-то ответные шаги. По моим ощущениям, уровень доверия в их тандеме предельно низок, и есть уже явные признаки будущего конфликта меду ними. Причем конфликта не по линии "либерализация – усиление авторитаризма", а просто личностного. Конкуренция за власть.
Вы думаете, мы увидим президента Медведева, который подпишет указ об отставке правительства Путина?
Да.
http://novosti.err.ee/index.php?26134965 |
|
|
![[info]](http://lj.rossia.org/img/imported-profile.gif){kind=small}