В пятницу
Наша местная почта, и до этого работавшая через пень-колоду, закрылась окончательно, и мы отправились в райцентр.

Мы вышли в девять утра и направились к лесу, в противоположную сторону от шоссе. Дым сгустился, темно-синий контур леса был едва различим среди едкой стоячей пелены. Небольшой шарик солнца над востоком горел как тусклая лампа. Мы прошли заросший пруд, затем автостоянку. У последнего дома, возвышавшегося над поселком круглой башней, человек копался в капоте машины. Сразу за башней начиналась полоса вырубки, заросшая высокой травой. Вдоль вырубки из серого марева выступали тонкие конструкции ЛЭП, провода, параллельными зигзагами уходящие от опоры к опоре, чуть слышно гудели. Мы пошли вдоль леса по разбитой колее старой дороги. Большой рыжий заяц вдруг высоко подскочил над травой и понесся прочь от дороги. Из кустов и высокой травы то здесь, то там виднелись крохотные халупы, кое-как сбитые из строительного мусора. Ни огородов, ни дворов вокруг – только бурьян под тяжелой полосой электропроводов. Странно представить, что здесь кто-то может жить. По тропке из леса вышли девушка с девочкой, обе худые и тонкие с выгоревшими светлыми волосами – мать и дочь. Они шли весело, как на прогулке, неизвестно куда. Где-то на середине пути на дорогу выскочила стая собак. Гладкие и округлые, как тюлени, собаки то подскакивали к нам, то отбегали обратно, захлебываясь в лае. Штук пять или шесть. Неподалеку, возле облезлой хижины крутилась старуха в белом платке, не обращая внимания ни на собак, ни нас.

Наконец, лес отступил, потянулся забор с колючей проволокой, и дорога вывернула на большое шоссе. Мы свернули налево и пошли по узкой тропинке, между забором и придорожными кустами. Тропа служила и свалкой, и отхожим местом, но и по ней навстречу иногда попадались люди. Молодая женщина в белой блузке с золотой цепочкой на шее прошмыгнула мимо нас, внимательно глядя под ноги. Пара рабочих в комбинезонах. Мы искали переход на другую сторону шоссе, но его все не было. Линия трассы поднялась вверх, так что мы видели лишь насыпь, окутанную дымом, сквозь который доносился шум машин.

В конце концов, автотрасса оказалась высоко вверху, а наша тропинка уперлась в железную дорогу. Станция обнаружилась совсем рядом, стоило лишь спрыгнуть на шпалы, пройти несколько метров и подняться по лестнице. Станция называлась «Стройка». По одной колее поезд ходил в районный центр, и через пару часов по ней же возвращался обратно. На пустой платформе стояла женщина в голубом ситцевом платье, зажав нос платком. Поезд вот-вот должен был прийти. Напротив платформы у столба сидел большой красный медвежонок, закопченный сажей. Линия глаз и носа у него выделялась жирным черным крестом.