В Дарницком лесу можно случайно наткнуться на старый дуб, верхушку которого украшает небольшой деревянный домик. С первого взгляда он напоминает декорации к съемкам сказочного фильма о Бабе-Яге, Соловье-Разбойнике и гуляющем по цепи Коте-Баюне. Или гигантский скворечник для фантастического дракона, выползшего со страниц книжек Толкиена. А если подойти ближе, видно, что избушка построена очень аккуратно и с немалым «инженерным талантом». На высоте 12-14 метров, среди широкой кроны ровнехонько уложили «пол» из стволов молодых сосенок, а стены прочно сбили из досок и фанерных листов. Дощатая крыша укрыта от дождя полиэтиленом. Добраться до сооружения можно только одним путем – по вбитым в ствол дерева дощечкам – если, конечно, у вас нет моторчика Карлсона за спиной. Спускаться вниз проще – из воздушной избы свисают веревки, как на обычных детских «тарзанках». 

– Мы эту избу «пентхаусом» называем. Или «небоскребом», – рассказывал нам Игорь, военнослужащий из расположенной рядом воинской части. – Когда ко мне земляки приезжали, я им даже показывать это водил, чтобы они на мобильники сняли. Тусуется там наверху местный бомж и какая-то молодежь. Бревна затаскивали на веревках, и так свое гнездо вили. Кто-то оттуда даже упал – но с небольшой высоты, и не разбился. А если сверху свалиться – тогда, конечно, сразу хана. Как по мне, туда можно только под «кайфом» лазить. Это же чистое самоубийство.

Побродив по размокшему лесу, мы разыскали «конструктора» и хозяина небесной избы. Им оказался двадцативосьмилетний Дмитрий. Раньше он жил на другом конце города – в Новобеличах, работал грузчиком, а потом не поделил квартиру с родней, и выстроил себе в Дарницком лесу целый «жилой комплекс» – изба на дереве, хорошо замаскированная землянка, утепленная одеялами палатка, и столовая под полиэтиленовым тентом.

– «Кукушку» свою на дереве я построил несколько лет назад. Долго ее строили. Помогали мне солдаты из штрафбата на Рембазе и подростки из Дарницы. Они и сейчас сюда приезжают играть в эльфов – тут же романтично, домик качает ветром, сосны гудят. И безопасно – ни мент, ни бандиты с маньяками не залезут. Но жить там тяжело – даже залезть вот в мокрую погоду непросто, да и я уже не мальчик, – досадует Дима, но взбирается на дуб с кошачьей ловкостью. – Поэтому живу я сейчас в землянке. Там даже в пятнадцатиградусный мороз шесть градусов тепла. А «кукушка» – это как летняя дача.

Бездомный человек живет с поденных работ и со сдачи бутылок, которые оставляют в лесу шашлычники. Он приглашает нас в свою землянку, с голыми песчаными стенами, среди которых вьются древесные корневища. Она так ловко укрыта листьями и дерном, что ее сложно заметить даже стоя в нескольких шагах. Внутри землянки стоит топчан и разбросана домашняя утварь. Дима делит ее с собакой-дворнягой и своей любимицей – кошкой Тосей.  

– Иногда сюда приходит кто-то пожить, но долго не задерживаются – это лес, все-таки. Жили поблизости проститутки с Броварской трассы – в своей отдельной палатке. Но их ограбили, а палатку сожгли – вон, можете посмотреть. Им зимой очень тяжело было, а я привык: здесь такой чистый воздух, что я сплю всего четыре часа – этого хватает. Поют птицы, лоси заходят. И, в то же время, – в городе живу. Я ведь киевлянин. А на нормальное жилье все равно не заработать.  
           
Андрей Манчук