Любимый стих.
Много есть хороших стихов. Но есть такие вещи и отношения, которые пытаться описать лучше чем уже сделано... Невероятно. Вот этот стих я встретил лет десять уже назад, он уже тогда настолько резко запал мне в душу, что даже сейчас по прошествии стольких лет я ставлю его для себя образцом выражения мысли и отношения человека к своим чувствам.

"Одиссей и Пенелопа."

I.

Мой путь в мозолях парусов,
Весла натруженная лопасть.
Тебе же – двери на засов,
Тревожный сон и сладкий зов.
Не изменяй мне, Пенелопа!

Аэды лгут, и не ищи
Ни капли смысла в детской вере:
Под градом стрел отбросить щит,
Чтобы вторым ступить на берег.

Аэды лгут, судьба – обман,
Легенда – соль на свежих ранах.
Но я прошёл сквозь Океан,
Не повторив судьбы титана.

Аэды лгут, присев за стол,
Прижав случайную подругу...
Я помню, как споткнулся вол,
В десятый раз идя по кругу.

Я помню (помню или нет?) -
Молился, прятался, лукавил.
И улыбался Паламед,
Змеясь холёными руками.

Он улыбался и тогда,
Когда браслеты - символ власти -
Текли, как ржавая вода,
С его изломанных запястий,

Он помнил. Помни же и ты,
Любовь перенимает опыт.
Не размывай мои черты,
Не разбавляй вино и стыд,
Не изменяй мне, Пенелопа!

II.

Рассвет тонул в пучине дня.
Чужая кровь смывалась потом.
Из душной подлости коня
Мы прорубали путь к воротам.

Плюясь и скалясь, но дыша,
Хрипя, теряя, но куражась,
Мы прорывались в этот шанс,
Как через внутреннюю стражу.

Наш подвиг вывернут и смят
Конём. Так опадает пена.
Редел и плавился отряд,
Как воск от пения сирены.

Неумолимые весы
Застыли на небесных тропах,
Но в капле утренней росы
Я знал, что у тебя есть сын.
Мой сын. Запомни, Пенелопа!

Я смел не забывать о нём,
Мой страх был юн и не испытан.
Да, Троя пала под конём,
Но я ли был его копытом?

Я смел не поднимать лица –
В глазах не пенится – искрится!
Сгорает в пламени жреца
Мечом изломанная жрица.

Я смёл движением плеча
Десятилетнюю осаду.
Не я жёг Гекторовых чад,
Не я насиловал Кассандру.

Прости меня, мой мудрый вол,
За плуг, за груз, который бросил.
Пускай свежуют тушу волн
Ножи осточертевших вёсел!

Я возвращаюсь наугад,
Как пёс, по запахам. По звукам,
По звёздам, головам, ногам.
По ненатянутому луку

Я возвращаюсь. С каждым днём
Я ближе, явственней, весомей.
Семейным ложем, старым пнём,
Огнём в осиротевшем доме.

Когда из спальни по утрам,
Небрежно по плечу похлопав,
Выходит старость, я неправ.
Но, даже рассыпаясь в прах,
Не изменяй мне, Пенелопа!

III.

Не изменяй! Во имя тех,
О ком не может быть и речи.
Не извиняй моих утех,
Не обвиняй. Я не отвечу.

У нас неравные права,
И эта ложь смешна до боли!
Моё лицо, не забывай,
Блестит от солнца и от соли.

Всей мощью аргусовых глаз,
Зрачком несчастного циклопа
Из-за небесного угла
Я вижу всех, с кем ты могла
Не изменять мне, Пенелопа.

Нет, я не знаю, кто они,
Что не ждала и не хотела.
Порой достаточно ремни
Рассечь, чтобы броня слетела.

Любовь была б не так сладка,
Когда бы ты её скрывала.
Измена пялится сквозь ткань
Распущенного покрывала.

Измена ловит дураков
Закостенелою рукою,
Толпой мальчишек-женихов -
Гостей в неприбранных покоях.

Разлив хозяйское вино,
Стрелу дыханием измерив,
Рванётся горлом Антиной,
Чуть-чуть не добежав до двери.

Таков удел его вины -
Платить непонятую цену.
Ты знаешь, я пришёл с войны.
Там убивали за измену.

Ломают линию судьбы
Две поперечные мозоли.
Я перевешаю рабынь
На память о своём позоре.

Мой путь – прогнившая доска,
По гребням волн, хребтам пророчеств,
Тебе же – вечная тоска
По праву каждой первой ночи.

Попробуй не предать меня,
Посмей дождаться. Да, я смею
Молить тебя: «Не изменяй!»
Я возвращаюсь, как умею.

Судьба накидывает плащ.
Эола свист, Борея ропот.
Старей, разваливайся, плачь,
Я - суд, я - время, я - палач.
Не изменяй мне, Пенелопа!