Мой друг суфий. Разное.
Разное.
Есть люди, которые имеют мнение. Это хорошо. Есть люди, которые любят его высказывать. Это еще куда ни шло. Есть же и такие, которые не могут не дать совет. Это тоже мои друзья.
По поводу моего писания в lj есть такое мнение : это эксгибиционизм. А у высказавшего мнение (фамилию не помню) склонности к эксгибиционизму нет. Однако что поделаешь, если именно такое расстройство явилось следствием моих детских травм.
А совет такой (тоже фамилию не помню, но он PhD) - бросить это дело, перестать терять на это время. На это мы отвечаем - время разбрасывать время и время зарабатывать деньги. Сейчас время его - время - разбрасывать.

Мой друг суфий.
Пришла в голову фантазия купить ковер, как в детстве у бабушки был на полу. Казахстан, 1946 год. Они в эвакуации были в Алма-Ате, и мама там родилась в войну, первая ее колыбель была оцинкованное корыто. Оттуда, что ли, ковер? Спросить некого. В одном ковровом месте в Кембридже нашла другое - коврики туркменского дизайна, сделанные в Пакистане, а традиция дизайна идет от ковров, которые клали на седло верблюда, поэтому они небольшие, с ассиметричным рисунком. Очень зацепило. Дали мне два взять домой посмотреть. Я же пошла в Кашмирские ковры на Муди Стрит и встретила там собеседника. Началось все неважно - я попросила хозяина показать ковры, такие как на фотографии ковра детства, и на бирочках его ковров увидела четырехзначные цифры. Это были старые вытертые ковры 19 века - антиквариат.
Что я просматриваю ковры наспех, ему не понравилось. Потом я притащила один из туркменских ковриков и спросила, что в голову пришло - типа разговор поддержать - ручная ли работа. Это было делать совсем нельзя. Хозяин рассердился и сказал, что я очень умная, но он-то будет теперь знать не давать свои ковры на посмотр, чтобы люди ходили за чужим мнением. Мне стало стыдно. Я честно сказала, что его ковры прекрасны , но абсолютно за пределами моего коврового бюджета (там не было ковра моего детства все равно). И попросила показать украшения (я знала, что у него немного есть). Перебирая рассыпающиеся ожерелья и неземной красы чеканные браслеты из его шкатулки, я как-то перешла на предметы нематериальные. Он предложил чай. Вначале я отказалась, но беседа потекла так плавно, что грех было не выпить его чаю - со специями, а к нему - крошка из орехов и сухих фруктов. Он обеднел и больше не может платить за дом. Три дня в неделю ночует в магазине, остальные ночи - в Амхерсте, где живет его жена и сын 13 лет. Он говорил, что нельзя изменить мир, можно изменить только себя и свое отношение. Что он готов к продолжению путешествия. Он был самым молодым политзаключенным в Кашмире, сотни приходили с ним поговорить и тысячи послушать. По его слову могли закрыть школу. Он пришел в мир быть лидером. Но ничуть не жалеет, что оставил все это. Он не мусульманин - мусульмане не принимают никого, кроме мусульман. Он - последователь ислама, ислам открыт другим культурам. Он суфий. Надо признать, что я тоже много разговаривала, и многое из того, что он говорил, было ответом на мои вопросы. Дал мне листовку про Islamic Art Museum in North America (надо у него уточнить). С витрины я купила у него колокол из южной Индии, созывать семью на обед, колокол имеет громоподобный голос, я заплатила за него деньги меньше его духовной стоимости (он был в его доме с 84 года), но конечно больше реальной. Я думаю, все было правильно и теперь каждый из нас друг другу должен. А колокол я искала давно - Addams Family - the bell! Он сказал, что у него никогда не было такого покупателя, разве что сотни лет назад, да и обращалася он со мной не просто как с покупателем. Но и приложил он меня тоже - я как заведу дружескую беседу с человеком исламского мира, считаю почему-то честным сообщить, что я еврейка. Так Башир сказал, что он не ходит и не говорит каждому встречному про свою национальность. Его я оценила как не первой молодости красивого индуса. Он как-то мельком упомянул, что его любили женщины. А сейчас он доволен той жизнью, которая у него есть. И готов начать новую. А то, что в этой стране он получает за свой внешний вид - это данность. Незадолго до 11 сентяря прошлого года на него набросился перс (иранец?) с бранью в адрес какого-то гуру, потом повалил его на землю, пришлось звать полицию. Но это не привело его в гнев. Я все же смогла выяснить, что его может вывести из себя - ссоры с женой. Но вообще я там сидела почти 3 часа, и беседа была удивительно динамична.
Потом нашла ссылку на сети. "My friend Bashir is a very holy man. Some might call him a Sufi but I think of him as a Islamic Mystic."