| |
[Sep. 22nd, 2012|06:23 pm] |
***
«Децл и вопросы языкознания», — можно было шутить тогда, не особо задумываясь о смысле слов, ни за одно из них не отвечая. Ничего такого сейчас не скажешь, облекая все в невзрачность плодов или ягод, по которым о мощности корня не посудить, извне о крепости косточек не сказать, о воинственной способности к размножению не сделать вывод.
Но что теперешние плоды: тогда слова, будто гости, умели загадить дом многозначительностью, прилипающей к стенам; хозяева влажной уборкой; но мыслящие пылинки безразлично бились за приз на фабрике серых карликов — угол, щель, куда никто не достанет.
Что им сейчас до парламентарной возни — скучно им выйти и разлететься, сообщая детям, что люди занимаются сексом, умирают в мучениях, обманывают, предают, торгуют наркотиками, не являются проекциями благих помыслов верховной власти; дети и так узнают, а пыли ничуть не важно,
сколько будет затрачено лет. Как блестящей под микроскопом смеси спор, перевитков, на отдалении — лишь единению служебных слов, ничевоков, — вообще проявлять интерес? И не по чину, и, кроме того, если им что-то и интересно (назовем это так), — это скрывать свой фокус
разграничения на семерку ясных цветов, от каждого до фазана, медленные, но эффективные волчки Перельмана — вот наконец завелось, запустилось, — вращение их неспешность, и отсутствие белого — неизбывная видовая погрешность. |
|
|
