Войти в систему

Home
    - Создать дневник
    - Написать в дневник
       - Подробный режим

LJ.Rossia.org
    - Новости сайта
    - Общие настройки
    - Sitemap
    - Оплата
    - ljr-fif

Редактировать...
    - Настройки
    - Список друзей
    - Дневник
    - Картинки
    - Пароль
    - Вид дневника

Сообщества

Настроить S2

Помощь
    - Забыли пароль?
    - FAQ
    - Тех. поддержка



Пишет ac10zzk ([info]ac10zzk)
@ 2018-12-20 17:56:00


Previous Entry  Add to memories!  Tell a Friend!  Next Entry
Entry tags:#freebakholdin, +ПЦ, Стомахин, новости - неновости

#СписокСтомахина , #ОбратныйОтсчёт, Татьяна Катаева

Сегодня 20-е декабря, а значит, Борису Стомахину, отсидевшему в совокупности уже 11 лет и 1 месяц, осталось ещё ровно 11 месяцев. (а 8 лет назад, 20.12.2010 ему оставалось сидеть ровно 90 дней)... Помним каждого, внёсшего посильный вклад в эти сроки и каждое 20-е число вешаем кого-нибудь из них на всеобщее обозрение. 
NB: за проектом можно следить в телеграмме: https://t.me/spisokstomakhina
смерть палачам!

Кстати, слепили и залили на ютуб тот видос стомахинский из тюрьмы. Если кому неохота было кусочками на ФСБуке смотреть - инджой, он хороший и важный.
ещё расшифровку скоро сделаем.

 Некоторые письма мои изымаются. В частности, Елене Михайловне Эфрос я направил письмо 4 декабря. В нем упоминался эпизод, произошедший здесь, на этом этаже. В камеру номер 14 посадили двух зеков-уголовников. Они пытались оттуда куда-то перевестись, потому что в камере очень холодно. Я страдаю от холода в своей камере, потому что окно безобразное, дырявое, и у них то же самое было. Я утром слышу, вертухай им орал: «Вылезайте из-под одеяла, заправляйте постель!». Они говорят: «Нам холодно». Он говорит: «Ну а что, мне тепло, что ли, в коридоре?». Потом где-то часам к 11 объявили тревогу, тут тревожные кнопки, и эта сирена начинает, все бегают, паника. Я не знаю, что происходит. Потом слышу, там в санчасти он, значит. Они, короче, эти двое в 14-й, они вскрыли вены.

- Это у них стандартное.

- Они вскрыли вены, и я слышу, в коридоре ему говорит один из них, что «мы утром к оперативнику пытались записаться, а нас не повели». «Ну мне не так холодно, но у меня, – говорит, – от холода суставы болят». Вскрыли вены, чтобы их перевели. В конце концов их перевели. Вот этот эпизод я описал в письме, 4 декабря послал письмо Елене Михайловне Эфрос. Вчера мне приносят извещение – официальный акт, что это письмо изъято в связи с информацией, не подлежащей оглашению. Я сразу говорю: я все равно, как только кто-то приедет, тут же все это расскажу. Очень прошу это опубликовать в группе.

- Марго еще сказала, что она, вот сейчас для чего вот эти в камеру обращения делаем, она у себя опубликует это там на странице или на сайте на каком-то, в Фейсбуке.

- Вы меня на видео пишете или нет?

- Вот я пишу.

- Они здесь всегда врывались. Как это вам удается… Что касается меня, очень неприятная ситуация. Значит, где-то с конца ноября пошел накат, пошло ужесточение здесь. Я все пытаюсь понять, это в отношении только меня одного или это в отношении всей тюрьмы. Но мне все-таки кажется, что в отношении всей тюрьмы, потому что здесь поменялось начальство. Та же самая Марго мне все время говорила, что, когда уберут этого, как его, бывший начальник-то, Зейналов был, без него будет намного лучше. Вот я сейчас вижу, что без него. Сейчас и. о. начальника Чемеров. Видели его?

- Чемеров, вот он мне подписывал. Майор.

- Да. Который до этого был зам по БиОР. Вот здесь началось. Раньше здесь был режим такой довольно расслабленный. Сейчас началось. 29-го он на вечернюю проверку вместе с корпусными заходит и говорит: «Так, что с заправкой? Заправка не по образцу». Кровать. У них какой-то совершенно безумный образец, которого, по-моему, в правилах внутреннего распорядка нет. Там как-то надо выкрутить десять раз вместе с простыней это одеяло и вот таким жгутиком прямоугольничком его там выложить посреди кровати.

- Но вас ознакомили с этими правилами?

- Это висит на щите в камере у меня образец, фотография. Я заправляю так, как я умею. Все нормальные люди в мире заправляют вот так, и я всю жизнь так заправляю, и по-другому я не буду заправлять. Я идиотизм, вот эти перекручивания одеяла по двадцать раз, его складывать и выкладывать я не буду, это просто бред собачий, я не буду этого делать. Вот. Ну ему пришлось удалиться. Через несколько дней, 5 декабря, приезжает прокурор по жалобам. Народ постоянно пишет жалобы: вторую зиму у меня окно вот это дырявое в камере же, вы видите, я хожу в шарфе, вот у меня шарфом горло замотано, чтобы туда не поддувало, чтобы потеплее было, я так и хожу, потому что холодно. А прокурор заходит ко мне, фотографирует это дырявое окно телефоном. Чемеров заходит вместе с ним, говорит: «А что заправка не по образцу?» И не мне, прокурору: «В ШИЗО поедет, в ШИЗО, заправка не по образцу». «Какая есть, такая и есть, другой не будет», – опять ему объясняю. И вот с тех пор началось, с 29 ноября. Какое сегодня? 12-е, да. Они меняются, сутки через трое же здесь работают. И вот 8-го, 12-го, сегодня, заходит какой-то непонятный тип с регистратором на груди. Сегодня я его спросил: «А вы кто?» ДПНТ – дежурный помощник начальника. То есть старший вот этой всей смены вертухайской. Так. Он в тот раз заходил, пошел. Что хотел – непонятно, не представился, не сказал, зачем пришел, стал на регистратор снимать эту кровать, не так заправленную. Сейчас он опять начал докапываться, значит, до следующего: «Почему кровать не заправлена?» То есть для них это не заправлена. Просто застелена одеялом, нормально так застелена, как оно бывает обычно, знаете, как все нормальные люди делают. Нет, надо вот по образцу – иначе им не идет, не катит. Потом, значит, у меня там еще они начали цепляться. Год эта кровать была так заправлена, 11,5 месяцев, пока вот Чемеров не докопался, 11,5 месяцев они не обращали внимания!

- Их все устраивало?

- Да. Вдруг они… Потом еще они докапываются, с мая месяца тут было много жалоб, я просил народ писать жалобы по поводу шмонов, ну слушайте, по 10 обысков в месяц в камере, по 9, по 10, каждые три дня, вот этот погром, кучи, вся гора вещей, вот это на кровати, на полу, я это все собирал. И, значит, жалобы писали – жалобы, естественно, не помогают, никакой реакции, положено там – и все, положено. Вот Я единственное что мог сделать – там висят вот такие щиты с образцом, со всем этим, знаете, обычно привинчены бывают к стенке, а здесь, как портрет, на ниточках подвешены, вот на такой ниточке, как картина. Я его перевернул задом, лицом к стене, говорю: вот так, пока будет больше одного шмона, у меня будет вот так висеть. И с мая месяца тоже они не докапывались. Сейчас они начали к этому докапываться. Этот ДПНТ сегодня, значит: «Почему перевернуто?» Я говорю: поэтому. Объяснил. Пошел посмотрел: «Где бирка?» Я говорю: «Бирка вот на робе». Пошел пощупал, нашел бирку, слава богу. «Плохо пришита». Нащупал ее и убедился, что плохо пришита. Это с ума сойти. То есть ищет, к чему бы еще докопаться. «Не встаете». Я говорю… Я встал в конце концов, когда он зашел, но, может, не вскочил как бы, это самое, в ту же секунду, а через, может, там 10 секунд встал. «Не встаете, когда начальство входит». И так далее и так далее. «Значит, будет написан рапорт на вас». Я говорю: «Ну, пишите – мне чхать на ваши рапорты».

- А вы с палочкой как встаете? Как, подпрыгнуть, что ли?

- Палка в камере у меня стоит там в уголочке. Нет, я встаю, я опираюсь там за эту железяку.

- Нога болит – как вы встаете?

- Я еще стараюсь знаете какую линию вести, я уже себе пытаюсь это объяснять, чтобы самому было не противно.  Я стараюсь все-таки свои действия не примеривать к их действиям, то есть не подскакивать подобострастно по их требованиям и не делать что-то, только чтобы им наперекор, только чтобы из-за них. То есть им много чести, чтобы я на них вообще реагировал. Я делаю то, как я привык. Дома жил размеренно и здесь живу. Я стараюсь делать, как мне надо, а не по их вообще, не против них и не как они хотят, а по-своему. Вот. Я встаю, ладно, я привык здесь уже вставать, когда приехал, ладно, черт с ним, встаю, не страшно. Но вскакивать еще перед ним тут, навытяжку становиться – нет, не буду. Я, короче говоря, жду, что будет. То есть Чемеров, когда он приходил 29-го, когда он с этой заправкой докапывался, он там сказал корпусному: «Материал напишите, посмотрим на комиссии, что будет». Но понимаете, материалы же действительны 10 дней только. Уже прошло больше – тишина. Там одного зека, по-моему, один, который из этих двух, которые рядом, из 14-й, их потом рассадили, по-моему, если я не путаю, он сидит сейчас надо мной там наверху. У меня нет с ним связи, чтобы поговорить. Он там, короче, сидел здесь в клетке, здесь клетка, видели, такая прямо напротив выхода, такая клетка выгорожена, когда шмон, в нее выводят, запирают. Этот зек там сидел, в соседней камере, разговаривал, и вроде он говорит, типа: «Я за то, что, типа, здесь закрыл в 14-й видеокамеру». То есть его таскали, видимо, на комиссию, его таскали по комиссиям. А кто-то – он с ними разговаривает, я просто слышу – а кого-то, говорит, там за заправку даже. И я сразу понял, что за заправку – это меня, потому что к заправке он цеплялся у меня в камере, Чемеров, он обошел все камеры по вечерней проверке и везде цеплялся, видимо, и в том числе ко мне. Но видите как, за эту закрытую видеокамеру его тоже в карцер не посадили, он сидит в камере у себя, я его голос там слышу все время. То есть непонятно, что происходит. Вроде как ужесточение. Видимо, начали докапываться.

- Это новый начальник пришел – по-новому начали…

- Да, бывший зам помощника. Но в карцер пока – по крайней мере, пока – они не сажают. И Елене Михайловне Эфрос я написал, и всем я хочу сказать, что я принял решение, что если они меня за такую ерунду засунут в карцер, с первого же дня, как только засунут, я объявляю голодовку. Это решение я написал в письме. То есть цензура читает письма, цензура – это коллективный отдел вообще, подчиняется ему, поэтому цензура все читает прекрасно, все отслеживает, я замечал. И когда они это прочли, я думаю, они начальству доложили, они знают, что я готовлю голодовку, если они туда засунут. Позволять себя засовывать за всякую фигню в карцер нельзя. Причем эта фигня еще две недели назад никого не волновала, или месяц назад она не имела значения, а теперь за нее будут засовывать – я голодовку объявляю, я это сразу написал и говорю. Возможно и скорее всего, они это сделают под Новый год, когда никто не ездит, когда нет ни писем, 19 дней каникул – они могут меня туда запихнуть.

- Но мы можем и приехать. Долго, что ли.

- Но, во-первых, вы знать не будете, оттуда же не напишешь. Оттуда даже в будние дни не напишешь, оттуда даже письма не носят…

…Что хочет, даже невозможно понять. Угрозы сыплет: «Я тебя через карцер пропущу». Причем с такой интонацией, что «пропущу» – это в смысле: через битье ежедневное, а не просто будешь там сидеть. Интонация была такая угрожающая. Я не пойму, что хочет и кто такой вообще. На это была написана жалоба, причем с воли, отсюда вообще никакие жалобы они не отправляют, это глухое вообще место, с воли, я рассказал вот, приезжала Белова, она меня тоже записывала, были написаны жалобы с воли, по этим жалобам приезжал прокурор этот местный по надзору, я ему все подтвердил, я только не знал фамилию этого типа. Он говорит: «Хорошо, я узнаю, я буду все расследовать». Потом, значит, человек, который писал жалобу, уже месяца два, наверное, прошло, он со мной переписывается, говорит: «Я конкретно вот на эту жалобу так ответа и не получил». На другие он еще получает: про окно, про что-то еще. А на эту, говорит, не получил. То есть они даже ему не отвечают. А этот самый Чемеров, когда в следующий раз приехал прокурор, он уже раза четыре меня дергал в середине месяца, когда он приехал, меня вывели, с прокурором же положено наедине общаться, правильно, а там обязательно кто-то сидит в кабинете из начальников этих, кто-то обязательно там третий должен присутствовать, даже просишь уйти – не уходят, так вот, присутствовал этот самый Чемеров, он и присутствовал, как герой нашего романа, что называется, виновник торжества прошлого раза. Я сначала, когда увидел, думаю: может быть, прокурор хочет очную ставку какую-то? Может, хочет нас свести и спросить, как было и что. Оказывается, нет. Жалоба уже другая у прокурора, а этот – представитель администрации, он сидит как ни в чем не бывало, меня спрашивает там про что-то, и все нормально. Прокурор, естественно, знает, кто это был в прошлый раз, о ком была жалоба, что меня пнули ногой, он знает прекрасно, он даже близко ничего не упоминает, а ответ он даже не послал. Вот так вот. Так что прокурору абсолютно безнадежно тут жаловаться, он полностью на их стороне, как и вообще везде, а здесь уже 100 процентов.

12.12.2018, Балашов, крытая тюрьма 





+++
провели сегодня акцию по Бахолдину. Ну так, без большого успеха, но и не провалились, помёрзли только. Чувство некоторой... хмм... бесполезности такого рода развлечений весьма сильно. Но вот, однако:
 
это Денис Бахолдин ровно на том самом месте, на котором мы сегодня стояли. Тоже 20-е число, правда, не декабря, а февраля - 2017 год, всемірный день поддержки Ильдара Дадина. Тогда тоже казалось, что всё бесполезно и безнадёжно. Однако, Дадина отпустили, по 212.2 больше никого никогда не судили, а коссиева судят и прославили по всему міру  как палача.
Конечно, не наш тот пикет стал решающим, - но понятно, что решающей стала огласка и вовлечение всего міра, давление на путина со стороны правительств, международных организаций и проч. Не вышли бы мы тогда к посольству - никто бы и не заметил, а если б никто не вышел - сидел бы Дадин в колонии до звонка, а коссиев - до сих пор.
Так что ничто не зря, хотя и кажется так.


Офф-топ:
Парламент принял закон, чтобы УПЦ МП больше не называлась УПЦ. Прямо скажем, довольно странная история; в любом случае, это, как справедливо подмечает РвУ, исполнение многолетних требований самых пророссийских церковных кругов, которых всегда корчило от слова Украина - это же ж австро-венгрия придумала такое слово в русофобских целях.
(кстати и путин (снова) туда же)
Теперь вата предсказуемо радуется. С её стороны будет логичным переименоваться в Малороссийскую православную Церковь Московского патриархата, кстати :[


(Добавить комментарий)


[info]sadkov
2018-12-20 18:01 (ссылка)
Does she have children?

(Ответить) (Ветвь дискуссии)


[info]sadkov
2018-12-20 18:02 (ссылка)
or grandchildren? I.e. someone younger than 14 yo.

(Ответить) (Уровень выше) (Ветвь дискуссии)


[info]ac10zzk
2018-12-20 18:37 (ссылка)
не знаю. Фотки нагуглил в официальной хронике. Можно по вконтактику поискать, но многие судьи уже разумно опасаются там палиться

(Ответить) (Уровень выше)


(Анонимно)
2018-12-20 19:27 (ссылка)
Ты такой грозный и пугающий, задкевич. Все судьи с детьми и внуками сруцца и ссуцца при упоминании твоего имени. Лорд Хуймневрот, бля

(Ответить) (Уровень выше)

Парламент принял закон, чтобы УПЦ МП больше не называл
(Анонимно)
2018-12-20 23:05 (ссылка)
Оторвали Отцу Онуфрию Окаянный Отросток

(Ответить) (Ветвь дискуссии)

Re: Парламент принял закон, чтобы УПЦ МП больше не назыв
[info]ac10zzk
2018-12-20 23:25 (ссылка)
ну сюр же: толпы УПЦМПшных чад осаждали Раду, требуя не лепить на них поганый ярлык русской церкви, а Рада тем не менее навесила, хотя казалось бы...

(Ответить) (Уровень выше)