Детства моего чистые глазёнки Как-то, много лет тому назад, в туалете детского сада, который я посещала (и туалет, и детский сад), кто-то не смыл за собой отходы жизнедеятельности.
-Ах, -сказала воспитательница,-сейчас мы всё выясним. Я узнаю, кто врёт, по глазам.
Я быстренько сгоняла к зеркалу--глаза, как глаза, и ничего по ним не видно. Тот, кто не смыл за собой в туалете, так и не был уличён, а я поняла, что взрослые тоже могут врать. Значит, и мне можно.Мало ли, что мама говорит. Практика--критерий истинности, а не мама.
Шлифовка полученных в детсаду скиллзов продолжалась в школе. Я, отличница и председатель редколлегии, не могла курить в туалете, потому что этого не может быть никогда и эти честные глаза не могут лгать. В школе я поняла, что врать можно, но без цели это делать лишний раз не надо. А вот если цель любой степени светлости имеется, то врать можно и даже нужно.Главное--в эти минуты вранья верить в то, что ты говоришь. Это легко.
И когда я гляжу в чистые глаза наших политиков в телевизоре--нет, кризиса у нас нет, верьте нам, мы вас выведем, мы знаем, что делать, вы только не дёргайтесь,- я понимаю, что наши политики в полном составе тоже посещали детсады.
Current Mood:
sad