“Трагедия “Большого Лебовски” состоит в том, что мой очаровательный сиреневый комбинезон сдали в секонд-хэнд, - смеется Туртурро. – Сейчас на нем можно было бы заработать целое состояние. Не так давно я обсуждал с Коэнами возможность сиквела “Лебовски”. Даже если они не захотят снимать, пусть просто напишут сценарий, а уж я сам срежиссирую. История проста: Хесус выходит из тюрьмы и получает работу водителя школьного автобуса, в котором ездят девочки из волейбольной команды. Фильм будет о том, как он справляется со своими демонами, - что-то вроде “Рокки” пополам с “Джиперс Криперс”. Может и для Джефа Бриджеса место найдется.”
“Здесь я храню разные, подчас странные вещи”, - говорит пятидесятивосьмилетний Джефф Бриджес, в гости к которому мы приехали жарким летним днем. Джефф с удовольствием копается в захламленном гараже в поисках предметов, как-либо связанных с “Большим Лебовски”. На самом деле артефакты со съемок разбросаны по всему дому актера – вилле в колониальном стиле на берегу океана в Санта-Монике. В домашней студии валяется шляпа, появлявшаяся в сцене, где одурманенный Джефф спал с Джулианной Мур. На полу в рабочем кабинете актера - стоптанные шлепанцы, в которых главный герой, разгильдяй по прозвищу Чувак, прошагал почти весь фильм. Час назад мы вышли из дома, чтобы подняться на скалу, с которой открывается вид на океан.
Там на большом камне стоял грязный бокал с остатками коктейля. “Я выбираю “Черный русский”, - кивает в сторону стакана Джефф, - и в этом – самая существенная разница между мной и Чуваком, глушившим “White Russian”.
Энди Грин
Два мира противопоставляются как две системы, элементы которых могут быть декодифицированными только тем, кто является "своим" в соответствующем мире. Эти элементы могут быть макроэлементами или минимальными приметами: как, например, в "Бесприданнице" Островского игра слов, которая основана на амбивалентности термина Париж. Для Вожеватова, калиновского купца, Париж может быть названием трактира на Волге, для Робинзона, который всегда вращался в дворянском кругу, Париж может быть только столицей Франции. Один только термин получает двойное значение в зависимости от "системы", внутри которой интерпретируется. А граница между этими системами кажется непереходимой. Герои Тургенева не знают другого мира, купцы Островского боятся благородных мужей своих дочерей. Эти бракосочетания непременно приносят с собой разорение купеческого богатства. Дворянский и купеческий мир далеко уже не воспринимаются как находящиеся на одном и том же уровне, они располагаются иерархически. По историко-социальным причинам дворянский мир оценивается, конечно, как высокий и элитарный, купеческий же считается менее престижным. Следовательно, герои второго мира стремится перенестись в первый. В литературно-пространственно-архитектурно
Розанна Казари. “Об одном “архитектурном” мотиве в русской прозе XIX века”
“И тут она попросила Джона вбить в стену воображаемый гвоздь, на что Джон попросил дать ему воображаемый молоток, и тогда они поняли, что созданы друг для друга.”
Радио
| ← Previous day | (Calendar) | Next day → |