| 12:27p |
...
Николай Фробениус «Застенчивый порнограф»
Ииии, Ильинишна, нонче все девочки мечтают стать проститутками, а мальчики – этими, как их там, суканерами.
«Он проехал мимо центра телекома с рядом голубых окон. В одной витрине увидел рекламу – букет цветов и анус с тоненькими морщинками.»
Не западноевропейское даже, а именно скандинавское современное чтиво. Даже, наверное, именно норвежское. Недаром Порнополис - город, все обитатели которого порнографию и производят (женщины как порномодели, мужчины как порнофотографы), и потребляют, - построен на месте тухлых рыбацких поселков на фиордах.
Книжка начинается и первые две трети продолжается как антиутопия. Типа как у Хаксли: «Из соседних кустов вышла няня, ведя за руку плачу щего мальчугана. Следом семенила встревоженная девочка. -- Что случилось? -- спросил Директор Няня пожала плечами. -- Ничего особенного, -- ответила она. -- Просто этот мальчик не слишком охотно участвует в обычной эротической игре. Я уже и раньше замечала. А сегодня опять. Расплакался вот...» Шпион среди обдолбанных порнографией масс. Пытки детей непристойными картинками. Бунтари-извращенцы, которым уже не порно нужно, а чтобы машина их переехала. Распад мозгов: разогретый аппарат чувств протирает дырку в сознании. Это, правда, нетипичная цитата:
«Как тихо...я... профессор неврологии.. доказал взаимосвязь между распространением высоковизуальной порнографии... и реактивной потерей памяти. ... Это что-то с клетками... облучение. Аппарат чувств... разогревается... и это создает дырку в сознании.»
Типичные вот:
«Моего учителя зовут Риебер. Это болтливый толстяк с бледным, как у покойника, фейсом. Он вечно ходит в старом костюмме, который лопается по швам. Риебер носит в кармане книгу Гамсуна «Пан».»
«Перед ним ошеломляюще отчетливо возникал бетонный пол. Он с замиранием сердца разглядывал его крупинчатую структуру. Свет фотоламп ослеплял его. Он видел капли пота на щеках Себастиана. Ногти на ногах Юлии. Колени. Ляжки, темное пятно лобка. Он переводит взгляд на рубкашку Себастиана. На его глаза. Ловит его взгляд . Фотокамера. Бетонный пол. Ногти.»
Потом стало как-то мутно. Враг главного героя, полицейский-садист, оказывается усталым и кающимся. Я думал, что дойдет до тем вроде запрета на несуррогатную физическую близость (с чего бы иначе в порношколе произносили телеги в духе "Тело - это твой храм. Никто не может его трогать без твоего разрешения."), но не угадал. Финал стилистически допустим (безнадежно-густой эта "антиутопия" не была, дрочили не на бухенвальдские трупы, а на Ман Рэя и Хельмута Ньютона), но мне не понравился. Не знаю, стоит ли читать «Аромат Латура». Вообще, надоели мне скандинавские рожи в Миннеаполисе. |