больше ада — Когда я в первый раз пришла в отделение полиции, — рассказывает мать Никиты, — там не признались, что он у них. Сообщили о его задержании только после того, как я стала писать заявление о пропаже сына. На все мои уверения, что он не преступник, что произошла какая-то ошибка, никто не реагировал. В ОВД обращались лечащие врачи и социальный работник храма (Никита регулярно его посещает) — все пытались убедить, что парень тяжело болен и не может находиться за решеткой. Следователь Мурзин ходатайствовал перед судом о заключении парня под стражу на том основании, что у него нет постоянной работы (еще бы, с таким заболеванием!) и что якобы он может на воле продолжить заниматься преступной деятельностью. Судья Дорогомиловского суда Светлана Федорова с опером согласилась, и больного парня бросили в самую обычную камеру к уголовникам. Через три месяца ему продлили арест уже на другом основании — поскольку «он представляет опасность для себя и окружающих» (так судья растолковал заключение медкомиссии). Медики отреагировали сразу же — написали коллективное письмо судье и в межрайонную прокуратуру.
«Больной нуждается в лечении и по состоянию здоровья не может находиться в следственном изоляторе на общих основаниях, — цитирую письмо специалистов ПНД №2 психиатрической клинической больницы им. Алексеева. — Однако вопреки здравому смыслу, вопреки обращению диспансера к следователю он продолжает находиться там. Степень выраженности шизофренических изменений личности такова, что в судебном заседании 14.02.2014 в связи с невозможностью допроса был удален из зала суда, т.к. не мог назвать даже дату своего рождения и место регистрации. Не выдерживает критики и предъявленное обвинение. Больной обучался только в начальных классах коррекционной школы и не может производить простейшие арифметические действия на сложение и вычитание. А у него был изъят безмен, который необходим для точного исследования с десятыми долями граммов...»
( Read more... )Я задала следователю Мурзину всего два вопроса. Первый — почему, пока шло следствие, он не дал матери ни одного (!) свидания с сыном? Второй — почему он просил назначить Никите опекуна, послав телефонограмму в органы опеки, где написал, что мальчик болен, а его мать найти не представляется возможным? При том, что женщина звонила ему и приходила чуть ли не по сто раз на день. Мурзин разговаривать со мной отказался и бросил трубку. Я адресовала два других вопроса судье Толстому (к нему попало дело от судьи Федоровой). Почему игнорируются обращения врачей и почему нельзя отпустить заключенного до вынесения приговора домой? Помощник судьи попросил составить письменное обращение, на которое «ответят в течение 30 суток»... Впрочем, звонок не был совсем уж пустым: в этот же день судья разрешил матери свидание (недавно дело передали в суд, и вопрос свиданий — прерогатива уже служителя Фемиды). Первое за все время.
http://www.mk.ru/social/article/2014/03/27/1005185-shizofreniya-v-moskovskom-sizo.html
и по соседству
Существует распространенное заблуждение: самый выгодный источник дохода — нефтяное месторождение. Ну что вы! Нефть есть не везде. Имеется куда более простое и испытанное средство обогащения: психически больные люди. Быстро, недорого и надежно. И работает безотказно.
http://www.mk.ru/social/article/2014/03/27/1005164-kak-vlast-imuschie-otnimayut-zhile-u-psihicheski-bolnyih.html