|
Apr. 19th, 2016|11:01 pm |
Кстати о таксистах. Люся рисовала свой египетский цикл в Египте, накануне крушения самолета. В Сеть она их не выкладывала, потому что страшные получились: лисы страшные, зонтики страшные, а потом там на другой день стало еще страшней.
Машка А.(И.), вполне бесстрашная, пришла от них в восторг и заказала себе картину, где зонтик, чтобы большая была -- повесить на стену. (Мы зачем-то пили вино, и бутылкам счет потеряли, но на трезвую голову, уже в Москве, Машка тут же кинулась писать Люсе, чтоб не забыла о договоре.)
Пересидели же мы все сроки, и пришлось спешно заказывать такси. С водителем нам повезло, он оказался вдумчивым человеком. Машка, которую мы с Ольгой Н. вели под руки, считала, что она идет спать, и устроилась удобно у Ольги на плече на заднем сиденьи. Тут она внезапно сориентировалась, догадалась, что находится внутри транспортного средства и уверенно сказала водителю:
-- Везите нас в Москву!
После этого она не подавала признаков жизни. Таксист, по виду джигит, уже переживший пик мужественности, легко согласился. Какое-то время мы с ним спорили, мол, вы же понимаете, некоторые из нас не в том состоянии...
-- Вижу, -- он сказал, -- в каком вы состоянии. Значит, вы готовы на все?
-- Не будем преувеличивать, -- осторожно сказала Ольга. -- Мы готовы ехать до Московского вокзала и на поезд не хотели бы опоздать.
Внезапно раздался салют, свет от него отражался в Неве или какой-то из Невок, а грохот изрядно загрохотал.
-- Это какой-то праздник? -- я спросила.
-- Не знаю, -- сказала Ольга. -- Воскресенье?
-- Но ведь сейчас суббота?
-- Значит, шабат!
Тут таксист поинтересовался:
-- Значит, вы евреи?
-- Некоторые из нас, -- говорю, тоже осторожно.
-- Тогда ответьте мне на такой вопрос, -- предложил таксист. -- Он давно меня мучает.
Неужели опять кровь младенцев, думаю. А таксист продолжает:
-- Вопрос такой. Как евреи умудряются, вообще не работая, ничего не делая, копить такие богатства?
-- Это, -- мы говорим, -- хороший вопрос. А вот кто, например, умудряется?
-- Да вот евреи, -- удивился водитель. -- Все, кого не назови. Березовский, Гайдар...
-- Или Путин, например? -- уточняем.
Водитель подтвердил, что Путин, безусловно, еврей. (Не вижу ничего странного, кстати, ведь и Гитлер жид, как известно.)
Мы попытались предположить, как евреи это умудряются, пошла в ход и кровь младенцев.
-- А когда вы ее пьете? -- заинтересовался водитель. -- По каким праздникам?
Мы ответили, что на первое мая, седьмое ноября...
-- Значит, евреи -- просто вампиры, -- кивнул водитель. -- А какие у вас фамилии?
-- У меня, -- говорю, -- фамилия Фридман. А у вас?
-- У меня, -- говорит, -- неинтересная фамилия в этом смысле. А как ваша фамилия переводится на русский?.. У меня фамилия Даургиев.
Мы поговорили о переводах.
-- Даургиев, Джяургиев; "гяур" знаете? Как это будет по-еврейски?
-- По-еврейски, -- говорю, -- это, наверное, будет "гой". Гоев, если фамилия.
В конце он сказал, глядя на плату, превысившую показатель счетчика менее чем на 100 рублей:
-- Я знаю, что помогает вам копить такие богатства. Жадность.
Возразить было нечего. Мы подняли Машку, которая удивилась было, что она опять идет спать, но сразу же этому обрадовалась и стала проходить сквозь машины на проезжей части, а мы ей мешали. На платформе Машка перешла на бег, потому что очень торопилась спать, а когда проводница, требуя у нас паспорта, заявила, что мы можем не успеть в поезд, Машка разбежалась и большим прыжком влетела в вагон. Проводница схватилась за сердце. Тут же она сказала: "Все равно, давайте ваши паспорта. Без паспортов я не могу." Она открыла мой паспорт и прочитала вслух: "Так, Новик", открыла паспорт Ольги Новик и прочитала: "Фридман", кивнула и разрешила нам войти. К счастью, Машка страшно спешила спать, так что она прошла быстрым шагом до конца вагона, пока не уперлась в дверь, и не заблудилась в чужих купе. |
|