ослабить врага |
Feb. 12th, 2019|07:28 pm |
Думаю, надо мне вести хроники дарения пылесоса Национальному Исследовательскому Центру "Курчатовский институт", потому что многое уже забывается. Даты, скажем, забылись все, я и сегодняшней не помню. Но хотя бы хронологический порядок, без дат.
(1) В интернет-магазине заказан пылесос.
(2) Попытки придумать способ пронести пылесос через проходную ни к чему толковому не привели. Папа Ани Ш. велел покупать большой пылесос, Скобеева велела покупать Самсунг-пылесос -- результат в собранном виде слишком громоздкий. Это не чайник и не бутылка вина.
(3) Хорошие люди стали мне давать телефоны. Сейчас я знаю около дюжины телефонов в Курчатовском институте, так или иначе связанных с пылесосом. Или, пожалуй, дюжины с полторы.
(4) По телефону мне наконец объяснили, что временный пропуск для пылесоса может быть выдан только после того, как на его счет по очереди будут собраны две комиссии, которые смогут убедиться в благонамеренности пылесоса и в безупречности его прошлого.
(5) Но есть, мне сказали, способ гораздо проще. Нужно пожертвовать пылесос Национальному Исследовательскому Центру "Институт Курчатова". Заполнить договор дарения и пойти с ним к А. В. Алтынбаеву -- только после его подписи для пылесоса может быть выписан пропуск.
(6) Неизвестного мне пока А. В. Алтынбаева велели искать в Главном Здании на третьем этаже. Я спросила номер его комнаты. Мне сказали -- на третьем этаже у комнат номеров нет, только именные таблички.
(7) Я нашла кабинет А. В. Алтынбаева, потому что, действительно, на двери висела золотая табличка, а там все написано. Длинноногая блондинка, по типу как были секретарши в бизнес-кабинетах в девяностые, мне сказала: "Алексей Владимирович ничего не подпишет, пока не будет других подписей". Я спросила -- все равно, каких?
(8) В общем, это оказалось не все равно. В конце своего сообщения красотка-секретарша посоветовала мне идти в правовой отдел, "там расскажут".
(9) В правовом отделе милая дама, которую я, как выяснилось, потревожила в обед, дала мне дальнейшие инструкции и сказала: "Вы не думайте, что все это будет быстро. Когда у вас будет на руках правильно заполненный и подписанный двумя начальниками договор, вы его принесете и сдадите, а уж как там дело пойдет дальше..."
(10) Тем временем пылесос привезли, он остался стоять в кухне в коробке. Ученица моя об него споткнулась и спросила, что это. Получив разъяснения, она посмотрела на меня с жалостью: "А вы не думали, что они просто хотят от вас взятку?" Я удивилась и спросила ее, на каком же этапе из примерно шести, по ее мнению, мне следовало бы предложить взятку. (Тут еще надо сказать, что начинались этапы не с настоящих чиновных начальников, а с таких действующих физиков, которым не повезло.) Она сказала -- на всех, и с ростом ранга сумма все больше. Я описала ей дверь в кабинет последнего начальника. Она говорит: "Не меньше ста тысяч".
(11) Я рассказала об этом старшим товарищам. А то, -- говорят. -- Как-то, -- говорят, -- зам. начальника нашего отдела позвонил как раз Алтынбаеву, желая о чем-то проконсультироваться. Так секретарша его по телефону спросила: "Вы понимаете, кому вы звоните?"
(12) А я-то думала, я просто зайду к Алтынбаеву А. В. и подарю ему пылесос.
(13) Сегодня я отправилась получать первую подпись. Секретарша -- не блондинка на сей раз, но внятная пожилая дама -- там по телефону на меня рассердилась было (где-то с четвертого раза). Но позже, когда я уже нашла их здание и с ней поговорила, она смягчилась, стала звать меня на "ты" и спросила, откуда я такая вылезла. Помогла мне заполнить очередной экземпляр договора, обучив меня заодно разным штукам на ее компьютере. Предупредила: "У нас вообще никто не знает, как это делается, я знаю не больше твоего, но просто по логике вещей говорю -- здесь, скорее всего, нужна фамилия Алтынбаева. Если он ее не увидит, он здесь своей подписи не поставит. Он не поймет, куда ее ставить. А здесь нужна твоя фамилия." Вспомнила, что один мальчик из их отдела совсем недавно оформлял такой договор. Выяснила его телефон, позвонила ему и после коротких представлений передала мне трубку. Я спросила, помнит ли он что-нибудь про этот договор дарения. Помолчав, он ответил: "Да. Это было УЖАСНО". Звучал он, как человек, совершенно расставшийся с надеждой.
(14) Путаный рассказ его сводился к тому, что никакой логики в навязанных ему действиях с его точки зрения не было, имели место лишь случайные блуждания, в ходе которых за него все сделали какие-то женщины. "А что, -- говорю, -- у случайных блужданий никакой структуры не просматривалось?" Он ответил, разве только то, что его посылали к людям, имевшим, на его взгляд, наиболее отдаленное отношение к его несчастным химреактивам (которые он пытался подарить) во всем институте.
(15) Я постучалась, вошла со всеми нашими совместо заполненнымо бумагами в кабинет начальника-физика и спросила его, не знает ли он, где здесь он должен поставить свою подпись. Он сказал, что точного знания на сей счет никто иметь не может, кроме разве некоторой дамы -- назвал ее. Но, говорит, он может на всякий случай поставить здесь свою подпись, а здесь и здесь завизировать. Хотя он совершенно не уверен, что это последнее не испортит договора. Но все же завизировал.
(16) Выйдя из его кабинета, я пересказала это секретарше. Она схватилась за сердце. "Кто, -- спрашивает, -- эта дама?" Говорю, такая-то и такая-то. Ну, говорит, слава богу, это не я. "Одевайся, -- говорит, -- сейчас пойдем к ней," -- и стала звонить ей по телефону, сейчас, говорит ей, к тебе от нас придет одна девушка, так ты ей расскажи все, что знаешь (нарратив волшебной сказки: в сказках рекомендуют именно так). Потом взяла с собой мобильник, ключи какие-то, встала. Я спрашиваю: "Это вы что, со мной пойдете?" Она посмотрела на меня пронизывающим взглядом. Говорит: "Без меня ты здесь заблудишься".
(17) Кстати, потом так и вышло.
(18) Начальник-физик вынужден был дважды подписывать все большее количество экземпляров договоров по мере их улучшения. Но, похоже, понадобится как минимум третий. В ответ на насмешки я сказала отличной той секретарше: "Вы тоже не знаете, по какой логике устроена эта процедура, и даже сам вот этот документ". Она мгновенно ответила: "Логика -- ослабить врага". |
|