| |
[Oct. 5th, 2019|02:36 pm] |
Л. Милько
Допустим, иноземцы не обернутся,
Обожрется слуга, опрокинет бочонок пива,
От стыда побледнеют земли, и пруд, как блюдце,
Потемнеет каймой: осока, камыш, крапива.
На тенистой аллее, где труп обнимает землю,
Аромат распада, и воздух кишит бациллой,
Память о поцелуях в кронах деревьев дремлет,
Призрак розовых губ дрожит под ручным прицелом.
У художника вспорот живот, но кишками и кровью
Он рисует рассвет, слишком яркий на взгляд очевидца,
Взгляд лосиный и беличий и, с поволокой, коровий,
Станет дикой корова, с лосихами будет водиться.
Рисовать на песке, на воде, на воздушных потоках
Смерть, ничтожная бабушка, всех обучает, не споря;
Тот садовник, который при жизни лишь хмыкал да окал,
С головой в башмаке бог метафор и царь аллегорий. |
|
|
