|
Oct. 25th, 2021|06:31 pm |
Очень страшный вопрос -- кто берет опеку над чужими
детьми-инвалидами. Точнее, ответ на него страшный,
и знать его в полной мере не хочется. Есть вид
служения, аскезы, и это хороший вариант при наличии
внутренней дисциплины: такие люди всегда работают
при внешнем свидетеле, "с" заглавное. Отличить их
просто: они self-effacing, их не видно. Это при сем
случае абсолютное требование самодисциплины, у одних
инстинктивное, другие могут проговорить ("здесь полшага
до того, чтобы начать смотреть на себя как на подвижника
и бахвалиться своим подвигом, начнется история о себе").
А есть светские святые. Их очень уважают, но -- или
потому что -- им всегда мало власти. Возможность
гиперопеки дает власть практически безоговорочную
над существом практически безответным.
Но не только над ним одним. Прочитала по ссылке,
как опекуны разыскивают родственников вверенных им
детей-инвалидов и хвастают: "Сказать, что эти люди
были в шоке -- ничего не сказать". Типа, мама давно
умерла от рака и ни разу им не сказала, что у них
есть больной брат, оставленный в интернате. Может
быть, они и хотели бы знать о нем, если б могли
решать -- могу себе представить, что я бы хотела --
но это неважно, чего они хотели, их взяли тепленькими.
Власть перевернуть их мир нельзя было не использовать,
а там, пожалуй, и еще будет немало возможностей
произвести на них впечатление, покрутить ими.
Светские святые тоже разные, они могут отдавать
себе отчет в том, что делают, могут не отдавать, если
они очень глупы, и считать, что действуют из одной
самоотверженности. Им вообще неинтересно, чего хотел
сам ребенок-инвалид -- точнее, они знают, чего он хотел,
потому что сами ему это сказали. Что с этим делать
("а что, интернат лучше?"), мне неизвестно. |
|