| |
[Jun. 6th, 2019|08:21 pm] |
Он отделялся от забора или от стены дома
И шел за мной -- маньяк, фетишист
Или что-нибудь в этом роде.
Как правило, это был не особенно поздний вечер,
На улицах еще были люди,
Правда, если к ним присмотреться,
Могло показаться, будто они и сами
Были небезопасны.
Протащившись несколько шагов сзади,
Он начинал говорить,
Никаких "девушка, как вас... зовут", или "чем" или "если",
Никаких "хотите ли вы сниматься в кино",
Но, конечно, тоже не фонтан красноречия,
Хотя интонация падала и поднималась,
Паузы, по-хорошему внезапные,
Были на месте.
Он утверждал, что если двое движутся друг относительно друга
С ускорением, происходит вот что:
Они оказываются в разных вселенных,
Вакуум одного -- для другого населен и горяч,
Не всегда можно не только сверить часы,
Но и договориться, в какую сторону течет время.
Когда я выросла, что-то подобное называлось "эффект Унру",
Но, может быть, он имел в виду нечто совсем другое,
Поскольку говорил он всегда и только
Об одиночестве.
В детстве я была трусливым ребенком,
Отца это беспокоило, он говорил -- бояться очень опасно,
Рассказывал, как отучился сам --
Это необходимо, если живешь в сложных районах --
Пожалуй, и меня отучил.
Между тем, быстро темнело,
Несколько ритмических узоров спустя,
Простеньких, типа терцины или секстины,
Мне становилось интересно,
Я задавала вопросы,
Но, сколько помню, он не ответил ни на один,
Он их не слышал.
Исчезал он совсем незаметно,
Да и было бы что замечать под покровом ночи,
Как будто о каждом из тех согнувшихся у дороги
Можно было сказать с уверенностью,
Человек это или, скорее, фонарь:
Как правило, фонари у нас не работали,
А люди работали еще реже.
Тем более, с фонарем так и бывает:
То появится, то пропадет за деревянной бочкой,
Пока совсем не исчезнет. |
|
|