Жевун и толпа Он давился, но продолжал есть черную икру. Плакал, но ел. Его рвало черной икрой, но он ел и ел ее, столовыми ложками, половником, наконец, ковшом экскаватора.
Ибо он еще тогда был выше толпы, и не было для него ужаса ужаснее, чем опуститься до ее уровня.
Ведь что интересно... Сменился общественный строй, флаг, гимн, да вообще всё. Но черная икра в основном осталась на тех же столах, что и тогда. Да и фиг с ней.