Отрывок из дискуссии О ПЕШКАХ И КУКЛОВОДАХ
С апломбом, которому позавидовал бы сам Р. Жданович, А. Свободин навязывает нам мирок своих совсем не новых, зато наукообразных иллюзий («Д», 6/605). Проходили! Статья Свободина буквально нашпигована словами провокатор, провокация. Так, в начале XX века царская охранка имела, де, множество провокаторов во всех политических партиях. Или, ГКЧП 1991 г. - это не провокация. Или, В.А. Крючков «не тянет на роль провокатора». Понимает ли Свободин то, что пишет, или, наоборот, очень хорошо понимает, поэтому так и пишет? Нерусское слово «провокация» в русском языке означает стимулирование, подстрекание лица, группы лиц, страны на совершение таких действий, которые по сути своей невыгодны, порою катастрофичны для тех, кто их совершает. Так, в 1933 г. фашисты подговорили неполноценного человечка Любке поджечь Рейхстаг, обвинили в этом коммунистов и развернули под этим предлогом бешеную антикоммунистическую кампанию (осудить Г. Димитрова им не удалось - провокация была «шита белыми нитками»). В 1939 г. Гитлер организовал провокацию в Гляйвице. Отряд эсэсовцев, одетых в польскую военную форму, напал со стороны Польши на приграничный немецкий городок, захватил радиостанцию и зачитал в эфир по-польски заявление о его принадлежности Польше. Ссылаясь на этот провокационный акт, Гитлер объявил войну Польше, что стало началом Второй мировой войны. (А переодетые эсэсовцы были тут же уничтожены другими, непереодетыми эсэсовцами, пленных не было. Кстати, не напоминает ли это ход некоторых других, не очень давних событий?) Опасением провокаций на советско-германской границе объясняется тон директив нашего Генштаба в июне 1941 г. В отдельных нечастых случаях к провокации можно отнести события, когда провокатор стимулирует лишь ускорение совершения тех действий, которые и так были запланированы провоцируемым лицом, организацией (обычно цель такой провокации - взять с поличным членов этой организации).
( Read more... )