|
Dec. 9th, 2008|05:32 pm |
Она дождалась, когда ее непреклонный супруг уйдет спать, открыла окно, высунулась в него и почти моментально вывалилась из поезда наружу. К счастью, не на каменистую насыпь, – это была бы верная смерть, – но в кювет. И вот тут-то, едва успела она прийти в себя, ее охватил ужас: ощущение полного одиночества в незнакомом мире, полной беззащитности, полной безвестности. Она была весьма легко одета, а дневная жара буквально за считанные минуты сменилась ветром и холодом сумерек. Она стала звать на помощь, но ее никто не услышал. Во-первых, потому, что поезд ушел уже слишком далеко, во-вторых, беззаботные пассажиры, на чьей памяти никогда и не случалось чего-то подобного, просто не успели еще хватиться пропавшей Софьи. Конечно, можно просто вооружиться терпением, плероматическим «молитвенником Свету», к счастью, не выпавшим из ее кармана, и ждать, когда поезд поедет назад (что ей, кстати, и пришлось затем сделать). Но ждать не какой-то часто проезжающей мимо местной полуразвалившейся электрички с бомжами, обитающими почти в каждом ее вагоне, а именно трансконтинентального экспресса, который поедет обратно не раньше, чем через неделю (вот вам и «семь дней творения»), - дело нелегкое.
Обладая поистине божественной энергией и силой Духа, Софья смастерила себе небольшой шалаш, как могла, утеплила его и породила своей фантазией и силой ума, чтобы не умереть от скуки и тоски одиночества-в-мире, весьма несовершенные существа-фантомы, которые, впрочем, с каждым днем стали обретать в этой странной местности всё более уродливые «тела», словно маскируясь под нее (и порождать уже свои собственные фантомы, причем, похожие на многих людей из хвостовых вагонов экспресса), чтобы хоть как-то заселить этот чужой и холодный мир, заселить хотя бы по слабому подобию дружного коллектива вечных пассажиров экспресса «Плерома», в котором она когда-то (кажется, это было уже целую вечность назад) ехала.
Через две недели поезд и вправду вернулся за ней; во-первых, потому, что пришло его время снова проезжать здесь (по расписанию), во-вторых, вернувшись, он в нужном месте притормозил и подобрал Софью, благодаря ее мольбам о помощи, услышанных сначала ее светоносным супругом, а затем и остальными пассажирами, а также ее обильной («ритуальной») жестикуляции. Он подобрал ее вместе с ее порождениями – не бросать же их теперь лишенными согревающего дыхания их матери на произвол пресловутой судьбы. Таким образом, в пустынной и неуютной местности «за окнами» больше снова не осталось обитателей, которых эта местность никогда и не была достойна. Полнота списочного состава пассажиров экспресса (а главное – высшая, милосердная справедливость) была восстановлена. Вряд ли теперь, после всего случившегося, Софье вновь захочется «высовываться из окна». Хотя – это важно подчеркнуть – задраивать окна вагонов никто по-прежнему не станет.
Более подробно доктрины гностиков мы рассмотрим, когда будем изучать взгляды их экзегетов второго века и дошедшие до нас гностические тексты, а пока закончим наше более чем аллегорическое повествование и перейдем к более обстоятельному рассказу о формировании новозаветного канона.
|
|