Лето… Жара… Из открытых окон соседнего дома несётся разухабистое и, видимо, задушевное: «А наш притончик гонит самогончик!» Певец доверительно – как и положено в жанре шансона - изрекает: «Винишко стало дорожать, зарплаты стало не хватать / Не порезвиться и не опохмелиться», а потом в припеве залихватские тётки – ещё раз про самогончик! И – все вместе: «И пусть шмонают опера, мы пьём с утра и до утра…!» Ценителю трогательных песен этого показалось мало, и он завел сию канцону вдругорядь. Или вот вам ещё одна примечательная история. Водитель такси из всей шкалы радиочастот находит именно ту, на которой звучат специфические песни.
Про тюрьму и волю, про воровские-рисковые дела да про смелого урку, который всегда обманывал ментов, да вот фарт закончился и сидит теперь наш друг сердечный на шероховатых нарах. Мне неудобно сказать: «Выключите сие немедленно!» Неловко. Пусть уж… Проклятое советское воспитание! Нас строили и школили, как старорежимных дворянчиков – нам бесконечно вдалбливали все эти правила политеса. О, как совестно указать человеку: «Ты (дурак) завёл несусветную гадость с кабацкими словесами и пенитенциарной проблематикой!» В конечном итоге, он меня везёт. Он – извозчик, я барыня. Но... Говорю себе: води сама и слушай Жана Батиста Люлли с Франсуа Купереном в придачу.