|
Mar. 27th, 2020|10:05 pm |
Предприняла долгую коронавирусную прогулку сегодня (в Питере). Мне казалось, что иду по делам, но теперь понимаю, что на самом деле просто больше не могла сидеть дома, выходя только во двор
Улицы, дома, люди, все как-то по-другому выглядит, как будто в камеру, которой это все снимают, вставили пленку другого качества, менее контрастную, что ли, или посветлее.
Людей снаружи стало гораздо меньше, а кроме того, они - каждый - потенциально опасны и от этого как-то медленно, разборчиво заметны. Как будто на них по другому фокусируется взгляд (или вообще - фокусируется, а раньше ты старался не смотреть). Пространство на каждого нацелено как бы острием циркуля, а вокруг - такие отпечатки пустоты в форме человеческих фигур: люди, которые должны были быть впечатаны в картинку, но их - нет. Как в кино, где прохожих одного за другим медленно изымают с вечерней улицы, пока не остается один какой-нибудь бедолага, или как на фотках Сталина с подписью "удалил из френдов".
Вообще, кардинально изменилось ощущение от людей, само качество контакта, наверное, опять же, из-за опасности. Меня и раньше от людей колбасило и штырило сильно, но больше как от фигур на палке, картинок для проекций. А теперь то, на каком расстоянии стоит человек и шумно ли он дышит, стало важнее социального ранжирования и прочих каких-то гнилых тем из нормального времени, тех самых тем, из-за которых я стала социофобом. Элементарное стало важнее, чем надстройка. И в этом смысле это напоминает детство, тогда тоже было мало надстроенного. А еще о детстве напоминает вот эта новая дискретность.
Дискретность даже не мира в целом, а пространства, котторое дробится на все более мелкие ячейки, типа сот: в кабинеты РОНО зайти уже нельзя, в вестибюль можно под вопросом - но от него отпочковаался предбанник, где поставили одиноческий стульчик и стол для заявителей. В детстве тоже мир дробился с болььшой частотой, и было много мест, куда ты не можешь зайти, или можешь зайти, но не можешь там произвести взаимодействия. Мест, содержимое которых ты не можешь вообразить (как невозможно было сегодня вообразить, что происходит в этом дурацком РОНО за пустыми длинными-длинными голубыми коридорами). Или можешь зайти только в предбанник (пока родители что-то такое свое выясняют). Тоже было мало мест, куда тебя "пускали", куда было можно пройти по вот этим невидимым дорожкам.
А еще мне очень странно, что я, большой специалист по самоизоляции, внезапно не могу сидеть в квартире. Как-то изменилась точка приложения страха, его структура. Раньше страшно было выходить, но страх был иррациональным. Теперь страшно выходить с рациональной точки зрения, но иррационально страшно этого не делать, как-то так |
|