МВД Коми есть что скрывать в психушке?

Пишет seringvar

15 августа 2011 года

В субботу 13 августа пошли с Ириной проверять психушку, где делают экспертизу. Предупредили минздрав, они не возражали. Им нечего скрывать. А вот МВД Коми, похоже очень напугано, видимо есть что скрывать.

Мы пришли на Сысольское шоссе, 60, заходим. Встречает зам. главврача. Дальше проходим в отделение. Небольшой разговор о смысле нашей деятельности с медсестрами. Но все же проходим внутрь. Доходим до решеток экспертизного отделения. Надо пояснить, что экспертиза проводится в помещении, которое имеет высокий бетонный забор с колючей проволокой по периметру, при этом периметр охраняют камеры видеонаблюдения.

Содержания внутрикамерное, т.е. те, кто проходит экспертизу, содержатся в камерах. На всех окнах решетки. Есть прогулочный дворик, который сверху, как в заправской тюрьме, закрыт решеткой, недавно сделан козырек, чтобы проходящих экспертизу не мочило во время прогулки под дождем. МВД Коми уверяет, что это не место лишения свободы. Интересно, а как тогда назвать это место обнесенное проволокой и решетками?

Подходим к решетке отделяющей двери экспертизы от стационара. Кстати, стационар в психушке добровольный - это со слов замглавного. Итак, подходим к двери. За решеткой три человека. Два в погонах, перед ними человек в гражданке. Я говорю об уведомлении и об необходимости пройти внутрь. Который в гражданке говорит, что не может нас впустить. Требую представиться - Данилюк Василий Дмитриевич, старший лейтенант, командир взвода. Документы не показывает. Я спрашиваю кто распорядился не пускать и дальше начинается самое интересно. Человек, который называет себя Данилюком и старшим офицером в данном подразделении, вдруг заявляет, что он не может сказать о том, кто распорядился не пускать. Такое ощущение, что это не полиция, а тайная секта, не государственное подразделение находящегося на службе у общества, а секретное подразделение по борьбе с психическими заболеваниями.

Веду беседу дальше. И вдруг Данилюк замечает, что Ира ведет видеозапись происходящего. Старшего лейтенанта аж подбрасывает, он требует стереть запись. Я пытаюсь обратить внимание на себя, но Данилюк мне довольно грубо в ответ заявляет, что он не со мной разговаривает. Я делаю Данилюку замечание, что он вообще-то на государственной службе находится и одним из самых важных принципов этой государственной службы является публичность, а закон о полиции...

И тут начинается еще одно самое интересное шоу. Старшего лейтенанта вдруг передергивает, и он заявляет, что он не полицейский. Я удивлено поднимаю брови. Старшой вдруг заявляет, что он не аттестован, а потому остается быть милиционером. Эвона как! Я так понял, что у нас в полиции теперь есть две группы одна аттестованных, а другая неаттестованных, так вот - те, кто уже стал полицейским, живут по закону о полиции, а вот те, кто еще пока не стал, тот может на закон о полиции не обращать внимания. Я задаю вопрос - а есть ли среди вас аттестованные полицейские, с которыми я бы мог поговорить? На что получаю очень простой ответ: "Есть, но я главный".

Тем не менее наезды на Ирину по поводу съемки отпадают. Разговор заканчивается тем, что неаттестованный старший лейтенант Данилюк требует, чтобы я обращался к дежурную часть, там мне все разъяснят.

Мы выходим из здания психдиспансера. Здание диспансера явно требует косметического ремонта. Уж больно все не ухожено. Даже табличка, и та выглядит ветхой и грозящей рухнуть. Добро прощаемся с замглавврача и уходим.

Конечно, поведение МВД Коми меня очень сильно расстраивает. Они цепляются за формальности, не понимая, что наносят себя очень серьезный вред. В других регионах ОНК запустили в экспертные психушки с проверкой, потому что они не хотят скрывать ситуацию и ищут помощи. Далее - это уже не только проблема полиции, это проблема общества, и общество поможет разобраться. Как только МВД создает закрытую зону и не пускает туда общество, то тут же полиция берет всю ответственность за происходящее на себя и потом пусть МВД не обижается за критику со стороны общества и кричит о том, что у них нет средств. Была возможность разделить ответственность с обществом... Не захотели.