* * * не поднимая к звездам головы
обугленной напрасно их светили
последними словами говори
с окрестными предметами слепыми
возьми любой и ласково погладь
снаружи прост но весь внутри прекрасен
и обречен чего не мог понять
ни кант внимательный ни бодрый рассел
в час расставанья в ночь последних встреч
слипаясь кровеносными слоями
нам возникают зрение и речь
откуда никогда не предстояли
мы шустро обустраивали встарь
весь интерфейс пейзаж или погода
но вещи в нем не грубый инвентарь
а честные товарищи похода
врожденной неподвижностью смешны
теперь в руинах гонор или гордость
их не пускают там куда пришли
так пусть наш взгляд наследуют и голос
когда уйдем останьтесь нам верны
хотя и тоже в ночь на полушаге
дожди и лужи пни и валуны
мы всех усыновили малышами
последний голос взвейся и звени
где даже если свету смерть готова
увечные тетраэдры земли
восславят вечный эталон платона