Below are the 4 most recent journal entries recorded in arsenikum's LiveJournal:

Friday, August 1st, 2014
9:41 pm	«Он лично помнит КПСС-твиттер и фейсбук Леонида Ильича...» Оригинал взят у a_rakovskij@lj в Прекрасное Оригинал взят у platonicus@lj в Прекрасное Оригинал взят у poruchik_sr@lj в Он лично помнит КПСС твиттер и фейсбук Леонида Ильича. В Советском Союзе все блоги, интернет сайты, страницы фейсбук и контакта отражали официальную точку зрения. Она транслировалась везде и всюду. В итоге огромное количество людей слушало Радио Свобода. По всему Союзу десятки миллионов людей. Я лично помню, как вечером по дачным участкам ходили люди с радиоприемниками, выгадывая места, где она лучше слышна.[конец цитаты] К слову (отвлекусь от приведённой выше анекдотичной цитаты, вдруг это всё же человек так шутит), давно хотелось написать небольшие заметки о советских СМИ и о том какими они предстают в массовом пост-советском сознании. Тема большая, может, когда-нибудь обрету покой, волю и неограниченный и неомрачаемый досуг – и займусь. Но тезисно, набросками, получается следующее: Многие люди «помнят», что «в советских газетах писали только про то, что всё хорошо и мы идём к победе коммунизма», несколько меньше тех, кто припоминает «проблемные репортажи» и фельетоны тех лет. На самом деле правы и те и другие, только, как бы это сказать, очень по-своему правы. С одной стороны – вплоть до поздней Перестройки встретить в большой советской прессе материал на тему «всё пропало, стране капут, мы все умрём», естественно было не возможно. Не просто «низзя», а сама идеологическая база советского проекта таких утверждений не допускала: СССР есть страна победившего социализма, социализм неизмеримо более прогрессивный строй по сравнению с капитализмом, и вся логика истории работает на его (социализма) победу, учение Маркса всесильно потому что… С другой – критические статьи присутствовали постоянно, достаточно взять подшивку какой-нибудь крупной газеты за, условно, 1975-й или, скажем, 1982-й год, что бы убедиться (я некогда любил полистать старые страницы «Советской России», подозреваю, что «Комсомольская правда» или «Литературная газета» за тот же период дадут ещё более богатый материал). Масса критических материалов, вот скажем статьи об отрыве отраслевой науки (отраслевой, не фундаментальной!) от производства: это ведь, если вдуматься, серьёзнейшая проблема – приводящая к деградации технологической культуры на производстве, к ухудшению качества с каждой новой сменой модели и т.д. – и именно таковой она в открытую называлась. И разбиралось проблема довольно подробно. Но советская критическая журналистика имела ряд занятных особенностей: 1) Первый пункт может показаться странноватым и неважным, но я не случайно упомяну его в начале. Значительная часть (рискну сказать – бОльшая) публикаций, посвящённая действительно значимым проблемам была написана скучным и переусложнённым языком отраслевых отчётов, который требовал от читателя хорошего знания темы и недюжинного трудолюбия (что, разумеется, сильно, очень сильно сужало круг читателей). И что занятно, это печаталось не в профессиональной прессе, а в массовой печати, которую добровольно выписывали десятки миллионов человек (тогда это было нормально, подробности можно раскрывать долго). 2) Ещё один советский прикол: «ставить проблему через задачу». То есть, например: не «растёт подростковый алкоголизм, мы нация без будущего, всё пропало», а «комсомолу следует уделить особое внимание проблемам профилактики негативных явлений среди подрастающего поколения и мы уверены, что эта задача ему по силам!» (тут можно припомнить нечто про «чтение между строк», но не хочется). 3) Когда ситуации в некой отрасли, области, сфере и т.д. давалась жёсткая оценка, что-то типа «сложилось нетерпимое положение» – это означало не «прошляпили все полимеры» или «мы все умрём», а подразумевало выставление «двойки» тем или иным «ответственным органам». Не забываем, что советские СМИ – это крайне своеобразная, но всё же часть советского контрольного аппарата. 4) Много было критики легпрома, торговли и прочей сферы обслуживания (на мой вкус даже слишком много: за всю жизнь не встретил столько хамящих продавщиц, сколько на страницах советского «Крокодила»). Как-то прочёл у одного блогера что-то вроде «несмотря на жесточайшую цензуру даже в легальную прессу просачивались сведения о бракоделах или низком уровне советского сервиса». Ха! Да в любом советском издании на «страничке сатиры и юмора» только об этом и писали, это было даже идеологически более правильным, чем простое аполитичное хохмачество. Ну не было в рамках официозного советского миропонимания идеи и том, что «витрины магазинов – это лицо общественного строя» по разным многочисленным причинам (скорее – воспринималось как маска, а не лицо, хорошо это или плохо – другой вопрос). Потому магазины, обувные фабрики, телеателье и прочее в этом духе критиковались много и задорно. «Вот как-то так...» (Comment on this)
Wednesday, January 15th, 2014
7:46 pm	Эрудиту на заметку: диафильм «Социализм и труд» (1977 год) http://diafilmy.su/1165-socializm-i-trud.html Плюс: некоторые материалы по теме «Советские системы управления качеством продукции» («Львовский вариант саратовской системы» и прочее в этом духе) (Comment on this)
Monday, May 16th, 2011
1:50 pm	Артефакты Несколько значков 70-80-х годов с символикой праздника (их у меня несколько больше, но преимущественно однотипные, с изображением разных самолётов, будучи школьником собирал именно их). Некоторые накупали себе целые коллекции, предпочитая, естественно, те, что напоминали ордена или медали и носили их прямо на футболках, «иконостасом». Впрочем, так делала совсем «малышня» (лет 6-8-ми) и довольно давно, к началу 80-х я таких «орденоносцев» уже не видел. Да, к слову, и тема «георгиевской ленточки» наличествует, как впрочем, уже многие отмечали на примере открыток и плакатов того времени (что не отменят...). (Comment on this)
Friday, June 4th, 2010
1:27 pm	«Хороший, умный, добрый…» На правах примечания к «Эпохе Застоя» Жили некогда очень хорошие люди, я даже был знаком с некоторыми. Это были почти совершенные люди. Не то, что называют «выдающиеся», но отшлифовавшие себя со всех сторон. Они были образованны, их профессионализму нельзя было не доверять, неловко было не доверять, но, естественно, их эрудиция простиралась далеко за пределы профессиональных рамок. Со стороны они могли показаться сухими и равнодушными, но те, кому приходилось обращаться к ним за помощью, говорили о них «с большой теплотой и неизменным уважением». Их дух обитал в здоровом теле, вредных привычек или не было вовсе, или они были как-то очень «обоснованными» что ли, ну курит человек одну от одной, но ведь видно, что думает сильно, помогает ему это, и придуманное того стоит. А так – пробежки, лыжи, одиночные походы, чуть реже единоборства или йога, плюс в прошлом юношеский разряд по гребле, боксу или чему-то в этом духе. Личная жизнь их, что называется, «не складывалась», семьи либо не было вовсе, либо она некогда распалась, но даже мещанистые соседки во всём винили «дуру-бабу, не понявшую своего счастья». Могло показаться, что они просто не способны ни на какую «романтику», но старые друзья героя могли припомнить, как он, скажем, на втором курсе по трубе залез на четвертый этаж общежития с гитарой за плечами и, стоя на карнизе у окна любимый девушки, исполнил что-то вроде «соглашайся хотя бы на рай в шалаше, если терем с дворцом кто-то занял». Не согласилась, второй раз упрашивать не стал. А егозить и ловеласить до седых волос – себя не уважать (им всем было как-то «метафизически» около сорока, хотя могло быть и тридцать и шестьдесят, просто так «ощущалось»). Они были как-то очень осознанно моральны. Не так как бывает с «просто хорошими людьми» с нравственным чутьём; за их поступками стояли если не определённая концепция, то уж точно размышления, оценка «веса и меры». Они читали. Сейчас так почти не читают. Не для развлечения, не для удовольствия, не для того, что бы поднять свою цену на рынке труда путём приобретения дополнительных знаний, не для того даже, что прослыть или стать «самым умным». Даже не «для себя» в собственном смысле слова, информация в их голове складывалась в некоторые конструкции, эти конструкции требовали всё новых элементов. Им ни к чему было делиться результатами этого процесса, или, те паче, «щеголять интеллектом», процесс был самодостаточным и самодовлеющим. Конечно, можно сказать, что они были детьми несуетливого времени, времени, требующего очень простого «менеджмента жизни», и у них элементарно были и время, и силы на занятия своими эскапистскими штудиями. Но вряд ли это всё объясняет. Они не делали карьеру, подчёркнуто сухо и отстранённо контактировали с руководством, которое, как правило, их недолюбливало и ревновало к их авторитету. А они были весьма авторитетны, вопреки разговорам о том, что «шибко умных у нас не любят». Они были каким-то живым свидетельством несправедливости жизни вообще и начальства в частности, а это вызывало уважительное сочувствие или сочувственное уважение, к тому же подтверждало старую истину, что от трудов праведных не наживёшь ни палат каменных, ни чинов боярских. Ещё они никогда ничего не просили у профкома, они вообще никогда ничего не просили. В Перестройку они заговорили, не все, но многие. Получилось странно. За годы «вываривания в собственном соку» они выработали собственное мировоззрение с изрядным количеством заморочек, со своей терминологией, мифологией и патологией. В ассортименте были и уфология, и исторический ревизионизм, и альтернативные методики целительства, и конспирология и, и диковинная сравнительная лингвистика и т.д. У Перестройки был относительно короткий «левацкий» период, с «советами трудовых коллективов» и конкурентными выборами директоров предприятий, тут некоторые из наших героев (не забудем про их определённый авторитет) оказались востребованы, часто против собственной воли. Кого же и избирать трудовому коллективу в руководители как не гарантированно умного и порядочного, явно способного на гораздо большее, к тому же живущего «как все», от заплаты до зарплаты.… Вышло тоже преимущественно не очень, впрочем, все игры с «рабочим самоуправлением» свернулись не по их воле и не по их вине… Сейчас таких людей почти не осталось. Кого-то свели в могилу старость, инсульты, инфаркты, рак. Кто-то запил, как в омут нырнул, вплоть до белой горячки и продажи квартиры чёрным риэлтерам с последующим отъездом в рязанскую глушь, где его уже никто не видел. Кто-то махнул заграницу. Немногие фигурируют в качестве мелких гуру. Иные, после лет безвременья, вполне вписались в рыночную реальность в качестве профессионалов, нужны же и новым хозяевам специалисты. Только прежнего в них немного, словно ампутацию пережили... И сдаётся мне, заключён и в их жизни и в уходе какой-то, простите, урок. Может, состоит он в том, что сила должна иметь вектор; может, в том, что нельзя с собой «вот так вот», «досовершенствоваться» можно; или в том, что общество должно таких людей «востребовать», для своего же блага. Или нет никого урока, а есть просто память о том, чего больше никогда не будет… (Comment on this)