| 03:09 pm - об идеологиях и солженициных, размышляя
В ходе дискуссии с нашим калифорнийским резидентом tsurune@lj неожиданно разразился тирадой. Как обычно со мной бывает, по завершении раздумий и правок всё хочется стереть к ебеням, ибо как будто не то совсем, или то, но не совсем, или то, но не всё. Упорядочивать как-то мышление надо, упорядочивать. Но, кажется, там не только совсем неумно получилось, но и местами умно. Или, по крайней мере, занимательно.
Последний абзац, сквозная эшовская линия, таки будет оформлен в нормальный и полный текст, я думаю — кажется (но мне всегда так кажется), что и без того мысль простая и сама собою очевидная, но, видимо, не совсем, потому… потому доведу её до полной завершенности в свой черед.
Хорошо, не идеология, а идея, в платоновском смысле. В западном мире так или иначе за красивыми словами есть понимание, что всё вокруг — своё, что это не колониальная земля, и взгляд в перспективу, и вполне прагматичная забота о том, что вокруг — выражающаяся по-всякому, но так или иначе некая преференция некоего абстрактного «интереса» над персональным. Не в ущерб последнему, нет, не в этом дело — просто это в ментальности как-то есть. Огрубляя, в цивилизованном мире — психология «кулака», рачительного, деятельного хозяина в русском мире — психология «бедняка», того самого, что жил в той же деревне, ничего не делал, а как пришёл Ленин — стал главной фактической опорой власти и производил раскулачивания. Это всё in their blood, так или иначе. То есть это всё не так, конечно, как и любое сравнение — очень за уши притянуто, но всё же. Здесь прослойка деятелей начинается, кажется, от сорока и ниже, я имею ввиду — широкий пласт деятелей — в поколении Путина искренних деятелей (в смысле, от «деять»), похоже, не так много. Вот и всё. Но опять: я вижу (да и хочу видеть) очень узкую прослойку людей, что здесь, что во всём мире. У Эшей жёсткий субъективный интеллектуальный ценз выявился на существующие явления. :)) Потому что если представлять, какого подовляющее большинство населения России, земли — да и просто представлять такую массу народу — свихнуться можно. А мы и так уже в своей маленькой уютной дурке. :)
Кстати, ты бы знала, как режет слух и что угодно это «у вас» :))) хочется кричать и махать руками — «не “у вас”, я ни при чём, я в домике, я в домике»))) ибо как-то действительно ведь ни при чём, и Путин для меня как-то не сильно ближе какого-нибудь МакКейна — то есть в медийном смысле ближе, его в воздухе больше, конечно — но как-то монопенисуально. Какого-нибудь Касьянова или Борового или ещё кого — едва ли не меньше, чем бушей-обам-маккейнов. Так что… «И разделилась Москва на двое…» На самом деле даже в день смерти Солженицина поймал себя на мысли, что авария Фримана взволновала меня куда больше. В широком смысле — во-первых, за живых боязнее, чем за мёртвых; во-вторых С. был не юн, он и должен был умереть вскоре, так или иначе; в третьих — мне натурально ближе Морган Фримен чем Солженицин, ну правда. То есть я до него толком (кроме «как нам обустроить россию») не читал, потому не осуждаю или ещё чего, но тем не менее ощущаю явно завышенной его именно литературную славу — ибо когда говорят о нем, почему-то вспоминают смелый выбор тем, и так дальше, о литературных же достижениях не говорят — но общественно-политическую, и идеологическую значимость Солженицина в истории XX века я преуменьшать и не намерен, просто в «писателе» меня литература как-то интересует, так получилось, а общественные деятели в моем искревлённом мозгу стоят всё-таки несколько в стороне, не люблю идеологов, да и чего их любить — сама понимаешь, я сам себе идеолух. С другой стороны, я знаю, какой непоправимый урон С., пусть и не сам, и не по своей воле, нанёс именно литературе русской — из-за необходимости (sic!) публиковать «Гулаг» в «Новом Мире» так и не состоялась публикация Гайто Газданова, который в результате был издан в России только в 1996-м, трёхтомником с неопределённым (не указанным в выходных данных) тиражом, т.е., видимо, печатался по необходимости. А более-менее тиражные издания появились только в двухтысячных, когда интерес к утерянному наследию в неспециализированных кругах иссяк — т.е. я не представляю, кто-нибудь кроме части (части!) студентов-гуманитариев и гуманитариев-профессионалов вообще знает этого значимого русскоязычного автора, или нет. Не занял подобающее ему место на книжной полке, а должен был.
А вообще, ты же понимаешь моё понимание вещей: к мейнстриму (в данном случае — идейному мейнстриму), нужно относиться строже, возможно даже — чуть сверх меры строго, то есть позиция не отрицания, но позиция строгого, отстранённого и остраннённого вглядывания (иными словами, нужно понять, почему же «авторитет» является «авторитетом», «гений» — «гением» — или не понять, что тоже результат не отрицательный, ибо это нормально, когда некоторые сферы жизни духовной или физической, некоторые идеи остаются для человека чуждыми и/или закрытыми, понятно). А по настоящему значимые вещи из этого главного потока мимо всё равно не пройдут, они будут впитаны вместе с культурой, надо просто уметь (или учиться) это увидеть. Как с тем же Фрейдом, разлитым в массовой культуре, и — чуть в меньшей, но не последней степени, — Ницше. В прочем, это уже пошло вовсе далёкое ответвление мысли. :))
|