| 1:17p |
ОБЫКНОВЕННЫЙ ЧЕКИЗМ
Мне всегда нравилась проза Юрия Трифонова. Но вчерашним вечером я стал свидетелем ее уничтожения.
По заказу Правительства Москвы снят сериал «Дом на набережной». Лицо актера Хабенского с тремя миллиметрами грима, скрывающим личину «светлого дозорного», явило мне киношный этюд первокурсников ВГИКа. Так снимают выпускники-троечники. «Серые мышки», пробившиеся к кормилу бюджета и умело прикрывшиеся именем признанного мастера. Современные реалии, наспех приклеенные к сюжету классического романа, призваны отражать всеобщее покаяние. Но хочется не каяться, а плеваться…
Мой дед отсидел восемь лет в сталинских лагерях, но отец служил во внутренних войсках, свято веря в идею коммунистического перевоспитания. История моих предков не оригинальна. Страна, разделившись на сидельцев и вертухаев, перемешала понятия добра и зла, вывернув наизнанку восприятие исторических реалий. После ХХ съезда и горбачевской перестройки происходило мучительное возвращение страшной правды, когда злодеи были выведены на свет и предъявлены шокированному обывателю. Но не все. Многие попрятались, спешно переодевшись в костюмы демократов; обзавелись судейскими мантиями и принялись ожесточенно клеймить вчерашних подельников по общим преступлениям. Они выжидали, набираясь сил и наглости. Их время пришло на рубеже XX – XXI веков, когда «демократический подполковник» триумфально въехал в Спасские ворота Кремля на плечах перепуганных взрывами сограждан.
В течение вот уже восьми лет под предлогом борьбы с экстремизмом планомерно уничтожаются наши свободы. Отныне за нас решают, что мы будем смотреть, читать, что употреблять в пищу – телесную и духовную. Посредством истерической рекламы и неуемного ржания нас превратили в невротиков, хохочущих над пальцем Петросяна; обкормив до тошноты третьесортными боевиками, нас сделали равнодушными к жестокости и виду человеческой крови; промывая мозги фекальными массами пропагандистской лжи, нас дезориентировали в пространстве настоящего и будущего, отняв компас исторической самоидентификации.
Не пугайтесь. Это – обыкновенный чекизм. Его задача – любой ценой удержаться у власти. Даже ценой взорванных в домах российских граждан, отравленных зрителей «Норд-Оста», расстрелянных детей Беслана…
В фильме «Дом на набережной» милый чиновник вспоминает лихую и страшноватую молодость, демонстрируя свою сегодняшнюю обеспеченность райского херувима. Он – демократичен и самодостаточен, мудр и благороден. От него исходит запах масла, освященного страдальцами прошлого. Святой старец, пекущийся о детях и внуках; вечный юноша, закалившийся в горниле коммунистических репрессий. В титрах так и написано: «Жертвам коммунистических репрессий посвящается». Но позвольте: почему «коммунистических»? Разве не чекисты («передовой отряд партии») фабриковали дела «врагов народа», выявляя шпионов, способных вручную прорыть тоннель от Москвы до Пекина? Разве не НКВД составляло расстрельные списки ни в чем не повинных граждан?
Пропагандистская ложь, льющаяся потоками бесконечных исторических фальсификаций, призвана отнять у народа генетическую память, ввергнув его в гипнотическое состояние преклонения перед новым спасителем. «Чекистский крюк» вспорол мою страну, безжалостно вонзившись в ее душу. И главный чекист, осатаневший от всевластия, требует препарировать нашу память, разрушив последние маячки правды, что указывают нам путь из прошлого в будущее. Именно для этого и опошлили роман Трифонова. Еще немного – и возьмутся за «Крутой маршрут».
Чекизм питается нашими повседневными страхами, наполняя атмосферу сумраком неизвестности. Наша дрожь добавляет ему сил, как вампиру – глоток свежей крови. Единственная возможность для выживания – это победа над собственной трусостью и обывательской апатией. Пора выйти из сумрака. |