Журналисты, учёные историки, антропологи, политологи, литераторы, изучающие и освещающие прошлое и настоящее Кавказа и России из России, различных регионов Северного Кавказа, Абхазии, Азербайджана, Великобритании, Германии, Грузии, Израиля, Иордании, Литвы, Нидерландов, Португалии, США, Украины, Финляндии, Франции, Чехии, Швейцарии, Швеции,

Требуют немедленно освободить черкесского журналиста и активиста, руководителя общественной организации «Хабзэ» Мартина Кочесоко.

Текст Обращения

Свободу Мартину Кочесоко!

Мы, журналисты, учёные историки, антропологи, политологи, изучающие и освещающие прошлое и настоящее Кавказа, России и постсоветского пространства, требуем немедленно освободить черкесского журналиста и активиста, руководителя общественной организации «Хабзэ» Мартина Кочесоко.

Против черкесского активиста фабрикуется точно такое же уголовное дело, как и против корреспондента «Медузы» Ивана Голунова. Правоохранительные органы собираются обвинить Кочесоко в хранении наркотиков.

При этом, по имеющейся у нас информации, Мартина Кочесоко преследуют по политическим мотивам. В частности, после проведения в Нальчике 17 мая круглого стола о проблемах федерализма в России к родителям Кочесоко пришел человек из местной администрации и предупредил, что у Мартина будут проблемы, если он не «сбавит активность».

21 мая возглавляемая Кочесоко организация Хабзэ выступило одним из организаторов мероприятий, посвященных Дню памяти жертв Кавказской войны. А 24-25 мая Кочесоко участвовал в проведенной в Москве конференции «Демократического конгресса народов России», на которой вновь обсуждался вопрос деградации федерализма в российском государстве.

7 июня Мартина Кочесоко задержала полиция, в офисе ОО «Хабзэ» был проведен обыск.

О том, как фабрикуются уголовные дела за хранение наркотиков, нам хорошо известно по историям из Чечни, где по печально известной в России статье 228 УК осудили журналиста Жалауди Гериева и правозащитника Оюба Титиева. Гериев провел в колонии общего режима три года и освободился 30 апреля 2019. Титиев в марте 2018 был осужден на четыре года колонии-поселения.

Стоит особо подчеркнуть, что задержание Кочесоко прошло на фоне резонансного дела журналиста Ивана Голунова, из-за мощного общественного резонанса и протестов журналистского сообщества министр МВД РФ объявил о снятии обвинений с Голунова и фактически признал, что дело было сфальсифицировано.

Мы опасаемся, что эта маленькая победа гражданского общества может сыграть злую шутку в судьбе Мартина Кочесоко, который сегодня рискует остаться один на один с обозленной правоохранительной системой.

Мы требуем немедленного освобождения Мартина Кочесоко.

Мы просим коллег из России пристально следить за делом Кочесоко и придать ему достойное информационное сопровождение. Мы требуем от российских правоохранительных органов отказаться от порочной практики фабрикации уголовных дел против журналистов¸ гражданских активистов и инакомыслящих. Мы призываем российские власти обеспечить действие Конституции РФ на всей территории страны, в том числе на Северном Кавказе.

Свободу Мартину Кочесоко!

Freedom for Martin Kochesoko!

We, journalists, academic historians, anthropologists and political scientists who study and write about the past and present of the Caucasus, Russia and post-Soviet space, demand the immediate release of the Circassian journalist and activist, chairman of the public organization “Khabze” Martin Kochesoko.

Precisely the same criminal case is being fabricated against this Circassian activist as was fabricated against Medusa correspondent Ivan Golunov. Law enforcement agencies are accusing Kochesoko of drug possession.

At the same time, according to our information, Martin Kochesoko is being persecuted for political reasons. In particular, after a round table was held in Nalchik on May 17 about the problems of federalism in Russia, a man from the local administration came to Kochesoko’s parents and warned that Martin would have problems if he did not “curtail his activities.”

On May 21, the organization Khabze, headed by Kochesoko, was one of the organizers of events dedicated to the Day of Remembrance of the Victims of the Caucasian War. And on May 24-25, Kochesoko participated in the Democratic Congress of the Peoples of Russia conference held in Moscow, where the issue of the degradation of federalism in the Russian state was again discussed.

On June 7, Martina Kochesoko was detained by police and a search was conducted at the office of the NGO Khabze.

We are well aware of how criminal cases for drug possession are fabricated by stories from Chechnya, where article 228 of the Criminal Code, notorious in Russia, was condemned by journalist Zhalaudi Geriyev and human rights activist Oyub Titiyev. Geriyev spent three years in a penal colony and was freed on April 30, 2019. In March 2018, Titiyev was sentenced to four years in a penal colony.

It is worth emphasizing that Kochesoko’s detention took place against the background of the high-profile case of journalist Ivan Golunov. Because of the powerful resonance this case has had with the public, along with protests from the journalistic community, the Minister of the Interior of the Russian Federation announced that the charges against Golunov had been dropped and in fact admitted that the case was falsified.

We fear that this small victory for civil society may play a cruel joke on the fate of Martin Kochesoko, who today runs the risk of being left alone with an angry law enforcement system.

We demand the immediate release of Martin Kochesoko.

We ask colleagues from Russia to closely follow the Kochesoko case and give it the informational support it deserves. We demand that Russian law enforcement agencies abandon the vicious practice of fabricating criminal cases against civil activists and dissidents. We urge the Russian authorities to ensure the functioning of the Constitution of the Russian Federation throughout the country, including in the North Caucasus.

Freedom for Martin Kochesoko!

ПОДПИСИ

Adel Bashqawi. Circassian Author. Jordan.

Caspar ten Dam. Conflict analyst. Leiden University, the Netherlands.

Paul Goble. Longtime US government specialist on nationalities in former Soviet space who blogs at Window on Eurasia. USA.

Dr. Jahn Hubertus, Faculty of History, University of Cambridge.

Tuvia Lerner. Journalist. Israel.

Tiago Lopes. Portuguese researcher focused on North Caucasus.

Robert van der Noordaa. Investigative journalist. Delft, the Netherlands.

Levan Ramishvili, Chairman of board, Liberty Institute. Tbilisi. Georgia.

Walter Richmond. Professor Emeritus. USA.

Димитри Авалиани. Журналист. Грузия.

Аминат Абитова. Черкесский гражданский активист.

Фуад Агаев. Редактор Euroasianewsmedia group. Швейцария.

Александров Игорь Вячеславович, старшина Всеказачьего Общественного Центра.

Бегретова Ольга. Черкесский гражданский активист.

Заур Гедуадже. Руководитель Черкесского Института Мюнхена.

Саид Дениев. Политический обозреватель – журналист (Инфочечен, Чечня, Франция).

Дзиковицкий Александр Витальевич, лидер Всеказачьего Общественного Центра.

Доржо Дугаров. Политэмигрант, Бурятское национально-демократическое движение, Финляндия.

Лидия Жигунова. Профессор кафедры славистики и литературоведения, Тулейнский Университет (США).

Всеволод Емелин. Рабочий. Москва. РФ.

Владислав Иноземцев. Экономист, директор Центра исследований постиндустриального общества.

Олег Борисович Гуцуляк, доцент кафедры философии и социологии, председатель Международной ассоциации “Мезоевразия”. Ивано-Франковск, Украина.

Шауль Владимир Кабакчи (שאול ולאדימיר קבקצי). Журналист. Калифорния.

Андзор Кабард. Черкесский активист. Нью-Йорк, США.

Руслан Камбиев. Общественный деятель, правозащитник. Черкесск, респ. Карачаево-Черкессия.

Екатерина Кац. Журналист, правозащитник. Россия-Израиль.

Анзор Кашежев. Черкесский гражданский активист.

Саид-Бетал Кашежев. Черкесский гражданский активист.

Алекс Келин. Прага. Чехия.

Федор Клименко. Главный редактор интернет-журнала “Русский Монитор”.

Беслан Кмузов. Журналист издания Кавказский Узел, гражданин РФ, постоянно проживающий в Грузии.

Козубский Кирилл Эдуардович, судья Всеказачьего Общественного Центра.

Антон Кривенюк. Журналист. Абхазия.

Эльвира Кулокова. Черкесский гражданский активист.

Александр Куриленко. Журналист. Киев, Украина.

Ольга Курносова. Главный редактор портала After empire. Россия.

Лукожев Виталий. Гражданин РФ, черкес.

Виктор Лурье. Блогер. Израиль.

Эльнур Меликов, Представитель Ассамблеи народов Кавказа в Азербайджане.

Буян Монгуш. Тува, РФ.

Соломон Лебанидзе (Solomon Lebanidz). Политолог, Тбилиси.

Вячеслав Линделль, журналист, политик, общественный деятель, владелец и руководитель медиа-портала After Empire. Швеция.

Негуч Шамсудин, член Совета Адыгэ Хасэ Республики Адыгея.

Зарема Неужроков. Черкесский гражданский активист.

Жамбот Ныров. Черкесский гражданский активист.

Осман Пашаев. Исполнительный продюсер UA: Крим.

Андрей Пионтковский. Нudson Institute, Visiting Fellow.

Сайдаев Ислам Вахаевич. Политолог, журналист, член аналитического дискуссионного клуба “Слово”. Грозный, Чеченская Республика.

Сергей Сафонов. Журналист, правозащитник. Россия-Израиль.

Екатерина Сокирянская. Директор центра анализа и предотвращения конфликтов.

Денис Соколов. Иностранный старший советник CSIS.

Патимат Тахнаева. Историк. Россия, г. Москва.

Ислам Текушев. Главный редактор сайта Caucasus Times. Нальчик.

Евгений Титов. Журналист, Литва.

Ляна Тхакахова. Черкесский гражданский активист.

Устинов Алексей Валерьевич. Кандидат филологических наук. Москва.

Алексей Цветков. Поэт. Израиль.

Швейдель Валерий Алексеевич, заместитель лидера Всеказачьего Общественного Центра (ВОЦ), межрегиональный координатор по Терскому округу ВОЦ, председатель Казачьего Комитета при Центральном Совете Ассамблеи Народов Кавказа.

Shakhban Shunilazul. Историк. Махачкала, респ. Дагестан.

Авраам Шмулевич. Кавказовед. Израиль.

Желающие поставить свою подпись под данным обращением могут сделать это, прислав свое имя и данные на адрес avraham.shmulevich@gmail.com для Avraham Shmulevich

http://afterempire.info/2019/06/14/martin-kochesoko/

Тюркский мир и черкесы в 21 веке

28.11.2017 itekushev

ПРАГА, 28 ноября, Caucasus Times. Тюрки составляют значительную часть населения Северного Кавказа. Их здесь более миллиона, и это число быстро растет, как в общем количественном отношении, так и в процентном по отношению к другим народам.

Коренными тюркскими народами на Северном Кавказе являются кумыки, карачаевцы, балкарцы, ногайцы, азербайджанцы (в Южном Дагестане).
По данным Всероссийской переписи 2010 года в России проживало 503 000 кумыков, 112 924 балкарца, 218 403 карачаевца, 103 660 ногайцев, 130 919 дагестанских азербайджанцев. Общее число кавказских тюркских народов составило в 2010 году 1 068 906 человек.

По сравнению с цифрами переписи 2002 года естественный прирост составил у карачаевцев 13,6%, у балкарцев 4,1%, у кумыков 19%. Для сравнения, у некоторых других народов наблюдается обратная тенденция. Например, у кабардинцев за тот же период убыль составила 0,6%, а у адыгейцев— 2,87%.
Северокавказские тюрки расселены на пространстве от Каспийского до Черного морей.

Кумыки компактно проживают в центральной и северо-восточной части Кавказа – Северной Осетии, Ингушетии, Чечне и Дагестане. Ногайцы занимают обширные степные пространства Дагестана, Чечни, Ставропольского края, Карачаево-Черкесии и Астраханской области. Балкарцы и карачаевцы расселены на восточных и западных склонах Эльбруса – в Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии.

Кроме Турции (которую Россия также пыталась завоевать), практически все тюркские народы в прошлом оказались под властью России и получили независимость лишь после распада СССР.

Северокавказские тюрки, их политическое положение и отношение с властями

Северокавказские тюрки –это карачаевцы и балкарцы, кумыки, ногайцы, в Южном Дагестане живёт много азербайджанцев, которые также являются там коренным народом.

Их политические и экономические элиты, как и у прочих народов российского Кавказа – коррумпированные, паразитические и связаны с Москвой, всецело от неё зависящие. При этом ни один из тюркских народов не имеет своей республики.

В КЧР и КБР тюрки поселены в «коммунальные республики» вместе с черкесами. При этом в КЧР во власти доминируют связанные с Москвой коррумпированные карачаевские элиты, в КБР – такие же черкесские.
Все общественные организации карачаевцев и балкарцев финансируются и тесно связаны с местными «элитами», т.е. местным бизнесом и чиновниками своей национальности, и, таким образом, являются частью выстроенной Москвой коррупционно-паразитической системы власти и перераспределения бюджетных средств.

Эти «элиты», в целом, довольны существующим положением, то есть тем «куском пирога», который Москва разрешает им урвать.

В КЧР карачаевские «элиты» политически доминируют, в КБР положение балкарских «элит» тоже, по большому счету, вполне их удовлетворяет. Кроме того, земли, находящиеся во владении балкарцев, значительно приросли за годы Советской власти.

Поэтому от общественных организаций карачаевцев и балкарцев не следует ожидать направленной против Москвы протестной активности или даже выдвижения культурных проектов, выходящих за рамки, официально одобряемые Кремлем.

Протестная активность среди карачаево-балкарцев проистекает из причин, общих для всего Кавказа: отсутствие социальных лифтов и клановость в распределении получаемых посредством Москвы средств. И выплескивается она через радикальный исламизм, а не через национальные движения.
Карачаевские и балкарские общественные организации не интересуются проблемами других тюрок РФ.

Балкарцы и карачаевцы не образовывали единый фронт даже друг с другом во время борьбы за власть и земли в КБР и КЧР.

Карачаевцы, безусловно, доминируя в Карачаево-Черкесии, единственные, пожалуй, из северокавказских тюрок имеют политический вес в силу государственной субъектности. И поэтому не особо активны. Решив, более или менее, большинство своих политических проблем еще в 90-х, карачаевцы сейчас дальше гуманитарных проектов идти не желают, занимаясь, в общем, внутренним обустройством.

Взаимоотношения черкесов с тюркскими народами Северного Кавказа

Взаимоотношения между карачаево-балкарцами и черкесами можно назвать конкурентными. Оба народа были объединены в двух коммунальных республиках – Карачаево-Черкесии и Кабардино-Балкарии, здесь и наблюдается конкуренция. Они не имеют какой-то основы для серьезной вражды, но необходимость делить доступ к ресурсам, главным образом, получаемым из Москвы бюджетным средствам, толкает на такой тип отношений – взаимная конкуренция. Но, в основном, она проявляется на уровне элит.

В КБР и КЧР столкнулись интересы карачаево-балкарцев и черкесов, оказавшихся на одной территории. Из-за тенденции переселения из горных районов, где ранее проживали тюркские народы, и из-за многократно уменьшившейся в результате русско-черкесской войны территорий черкесов, происходят трения, связанные, в первую очередь, с земельным вопросом.

Российское законодательство и практика в этом вопросе запутанная и коррумпированная. Если говорить об общих принципах территориального разграничения между двумя народами, то балкарцы и карачаевцы хотели бы разграничения по нынешней территории расселения, черкесы считают, что многие их земли были при царской и советской власти переданы другим народам, и хотя вернуться к ситуации до окончания русско-черкесской войны.

Есть ещё ряд болевых точек, которые не позволяют сблизиться карачаево-балкарцам и черкесам: репатриация; кадровые вопросы; разный взгляд на культурно-историческое наследие.
Соседям по коммуналке, как это обычно бывает, есть что предъявлять друг другу – это и было изначальной целью большевиков при создании «национальных коммуналок».

В КЧР это ярко проявилось во время первых президентских выборов, когда на этот пост претендовали Дерев (черкес) и Семенов (карачаевец). Абазины, третий по численности коренной народ в республике, тогда были на стороне черкесов.

Президентом стал карачаевец, и с этого момента карачаевцы постепенно стали доминировать во всех властных структурах.

В КБР ситуация иная, там балкарцы, наоборот, находятся в меньшинстве.
Но разногласия между карачаево-балкарским и черкесским национальными движениями отнюдь не являются фатальными.

По мнению независимых черкесских активистов, тот факт, что черкесские республики являются коммунальными квартирами вместе с карачаево-балкарцами, не препятствует объединению Черкесии в единый субъект, чего они добиваются.

Вот высказанное мне мнение одного из лидеров независимого черкесского движения в РФ: «Нет, я не считаю, что совместное нахождение черкесов в одной республике с карачаевцами или балкарцами препятствует объединению Черкесии в единый субъект. Республики эти были созданы уже после того, как черкесы были уничтожены в основной своей массе. А на роль надзирателей и контролёров над черкесами ставили казаков в первую очередь. Здесь мы уже наблюдаем именно конкуренцию развившихся численно тюрок и восстановивших численность черкесов на урезанной кратно территории. Москва, естественно, заинтересована в перманентном противостоянии черкесов и тюрок, но и реально поддерживать тюрок ей вообще не с руки. Здесь, скорее, имеют место игры в патриотов местных тюркских лидеров, через шантаж возможным конфликтом утверждающих в регионе свою роль миротворцев и гарантов. Ну и для черкесов нынешние территории никоим образом не конечная цель — черкесы хотят вернуть под свой контроль Черкесию в исконных границах. А там уже найдется место и для тюрок, долгое время живших с нами в едином политическом пространстве».

Что касается простых людей, то ярко выраженной враждебности между ними нет, отношения, большей частью, ровные. Хотя в КЧР отношения карачаевцев и черкесов несколько напряженные, на уровне бытовой фобии. В КБР конфликт между кабардинцами и балкарцами на личном уровне существует только там, где это непосредственно касается земельных отношений, но, в целом, какое-либо напряжение не заметно, много межнациональных браков и совместных бизнес-предприятий.

Взаимоотношения между черкесами и ногайцами

Ногайцы соприкасаются с черкесами, т.к. в небольшом количестве ногайцы проживают в КЧР и Ставрополье. Отношения черкесов и ногайцев хорошие и тёплые. Скорее всего, это связано с общей трагедией и пережитым в один исторический период геноцидом. Черкесские националисты к ногайцам относятся уважительно, оба народа сближает память о геноциде, устроенном Российской империей, и память о том, что ногайцы, после истребления их Суворовым, нашли убежище у черкесов.

Хотя в КЧР во время борьбы за место президента республики между черкесом Деревым и карачаевцем Семеновым ногайцы, в большинстве, были на стороне карачаевца, как этнически близкого.

Взаимоотношения между черкесами и кумыками

Черкесы и кумыки полностью разделены территориально и не соприкасаются практически ни в чем. В силу этого отношения ровные, нейтральные.
Единственная точка конфликта между черкесами и кумыками существует на уровне идеологов, на уровне научных и псевдонаучных активистов. Кумыкские ученые оспаривают ряд выдвигаемых черкесами постулатов о роли черкесов в истории. Кумыки опровергают теорию политического доминирования черкесов на Северном Кавказе, отводя эту роль Кумыкскому Шамхальству.

Точка зрения большинства современных кумыкских и вообще тюркских историков состоит в следующем: В 15-17 веках Кумыкский Шамхал был главным союзником Крымского ханства на Северном Кавказе, и их политическое доминирование было очевидным. Даже в начале 18 века, при внутренних распрях кабардинские князья шли к шамхалу для «разбора дел». К тому же черкесы не были единым политическим и этническим пространством, чем пользовались их противники. К началу 18 века усилилась роль России, и, как следствие, пророссийски ориентированных групп кабардинских князей, получавших военную и политическую помощь Российской Империи. И каспийский поход Петра также способствовал ослаблению Шамхальства.

Согласно взгляду, наиболее распространенном среди современных черкесских историков, именно Кабарда всегда была ведущей в военном и культурном отношении силой на Северном Кавказе.

Схожие разногласия существуют также между крымско-татарскими и черкесскими историками. Крымцы считают, что черкесские феодалы были вассалами Крымского Ханства, черкесы настаивают, что их отношения были равноправными, иногда враждебными, иногда союзническими.

Активная «историческая война» идет между карачаево-балкарцами и черкесами.

При этом отдельные карачаево-балкарские историки выдвигают теории, которые находятся за гранью исторической науки.

Впрочем, такого рода отклонения есть у всех северокавказских народов без исключения.

Различия между историческими школами северокавказских народов самые банальные – центризм взгляда на историю, кто более влиял на развитие региона, на духовную и материальную культуру народов Кавказа.

Есть ли попытки объединить черкесские и тюркские организации?

Несмотря на имеющиеся противоречия, черкесские и карачаево-балкарские общественные организации по многим вопросам находили общий язык, вырабатывали сходные политические платформы. Их отношения можно описать как отношения диалога при существующих объективных противоречиях. Но так было раньше. Сегодня общественная активность, в том числе и в национальном вопросе, в «коммунальных» черкесско-тюркских республиках почти сведена усилиями власти на нет, и когда проснется – неизвестно. Как, впрочем, вообще в РФ.
В Турции в последнее время идут переговоры черкесов с крымскими татарами и ногайцами. Особенно интенсивны контакты черкесов и крымских татар.

Национальные дискурсы обоих народов весьма схожи. В прошлом – свое государство, многовековое независимое существование, длительное военное противостояние с Российской империи, поражение, геноцид, изгнание с исторической родины и ее заселение колонистами из других районов Империи. Память об этих трагических событиях, надежда на возрождение на исторической родине народа – на этом замешана этническая идентичность любого черкеса или крымца. Турция является основной страной проживания для подавляющего большинства и тех, и других, но историческая родина контролируется Россией. Первый шаг в данном направлении был предпринят турецкой «Инициативой за права черкесов» еще в 2013 году. Она предложила крымским организациям Турции, а также украинскому «Меджлису крымскотатарского народа» начать координировать усилия по отстаиванию прав своих народов.

Весной 2014 года на встрече в Стамбуле лидеры турецких черкесских и крымскотатарских организаций договорились о сотрудничестве, попутно публично осудив оккупацию Крыма Россией. Контакты и работа по созданию совместных политических структур для лоббирования интересов крымских татар и черкесов продолжаются и сейчас.

Лидер крымскотатарского народа Мустафа Джемилев встречался в Турции с представителями турецких черкесов.

Армянский фактор в отношениях между черкесами и тюрками Кавказа

Нельзя исключить и возникновения в недалеком будущем взаимодействия Азербайджана и черкесских независимых организаций России на антиармянской платформе.

Армяне составляют значительную часть населения исторически черкесских территорий, откуда сами черкесы были изгнаны. Причем число армян растет. Многие черкесские активисты убеждены (справедливо или нет – другой вопрос), что армяне целенаправленно заселяются туда Москвой и армянскими национальными структурами, причем именно в противовес возможному возвращению черкесов.

Кроме того, армяне составляют сильную конкуренцию местному бизнесу. Они берутся за любую работу, эффективны в качестве ремесленников и бизнесменов, сплочены. Поэтому армянские мигранты завоевывают все новые позиции в экономике черкесских регионов, вытесняя местных предпринимателей. Что еще более усиливает межнациональное напряжение.
Некоторые черкесские активисты были бы рады найти помощь в этой, как им кажется, проблеме у властей Азербайджана.

От того, как они будут складываться в дальнейшем отношения черкесов и их тюркских соседей, во многом зависит не только политическая судьба народов Кавказа, но перспективы сохранения Кавказа в составе Российской Федерации.

Авраам Шмулевич, специально для Caucasus Times

Коза для северного Кавказа.

Freedom for Martin Kochesoko! Обращение международной общественности

А.Шмулевич: Кремль предостерегает Кадырова через казаков

https://youtu.be/4R3u8REV9W4

Тюркский мир и черкесы в 21 веке