(no subject)
Jan. 25th, 2018 | 01:23 pm
From:: balalajkin
Маленькая иллюстрация к большой теме генеалогии идей.
Каждая идея, даже маленькая и простенькая, часто имеет сложную и запутанную историю своего происхождения, равно как и люди имеют сложную и запутанную историю предков, отраженную в генотипе. Генотип идей далеко не столь очевиден, но вполне доступен для исторического анализа.
Почти каждому известна старинная поговорка "Где хорошо, там и родина". Поговорка эта пользовалась популярностью не только у русских эмигрантов века 20го, но и у ранних американских пилигримов, которые шли основывать новое отечество (отличие отчизны от родины примечательное, кстати, как и различие между матерью и отцом, ныне же постоянно стираемое). В 18 веке эта поговорка все еще циркулировала на латыни.
Ubi bene ibi patria (где хорошо, там и отечество)
Восходя к Цицерону, хотя сам Цицерон цитирует любимого им поэта Марка Пакувия.
Patria est ubicumque est bene
Эта поэтическая строка не так проста - её можно перевести и "ваш дом там, где он есть" или даже по-гребенщиковски игриво "где ты спишь, там и дом". Пользуясь этим естественным для человека образом мыслей, римляне основывали колонии и воспроизводили римские удобства на пространстве от Африки до Британии.
Далее в средневековье, когда римский мир трансформировался в мир христианский, появилась живучая мутация этой поговорки -
Ubi Petrus Ibi Ecclesia, (где Петр, там и Церковь)
приписываемая обыкновенно святому Амвросию Ubi Petrus, Ibi Ecclesia, Ibi Deus. Католики полагали, что папский престол является той самой неприступной скалой, на которой строится Церковь, в которой и обитает Бог. Должен обитать, ага. Во времена крестовых походов пилигримы шли отвоевывать Иерусалим у мусульман постольку, поскольку в Иерусалиме также безусловно должен был обитать римский Бог, а вокруг него - христиане, обновленные иудеи и новые римляне. Увы, Иерусалимское царство долго не продержалось.
Протестантская реформация эту идею поставила под большой вопрос. Некоторые протестантские интеллектуалы нарочно выворачивали эту поговорку наизнанку, дразня папистов
Ubi episcopus, ibi ecclesia. Ubi Ecclesia ibi Christus
(высказывание, скорее всего намеренно ошибочно, приписывается Игнатию Антиохийскому - святому 1го века, и нашло полнокровную жизнь у немецких протестантов и у англикан, пытающихся обосновать существование их странноватой церкви)
- Где пастырь, там и церковь, где церковь, там и Христос. Подразумевая, что подлинные пастыри и настоящая - то церковь у них, у протестантов, а у католиков чепуха какая-то. Так что Христос должен жить с протестантами. У них же имеется специальный Иерусалим, небесный, который может стоять где угодно, например над зелеными холмами Британии.
Вопрос у кальвинстов свелся к тому, кто собственно есть настоящие пастыри, и ответ нашелся совершенно гностический - есть предопределенные чистые, которым и надлежит быть пастырями, ведущими овец своих к тучным пастбищам и новому Иерусалиму.
Этот пункт получил развитие в немецком богословии и положил начало ранним попыткам прусаков устроить в своих общинах социализм, - скажем вполне развитый социализм на фабрике родителей Энгельса строился на попытках чистых душою родителей великого марксиста организовать для грязноватых рабочих некое подобие рая на земле.
Аналогичные попытки были популярны и в Америке, где протестанты понастроили множество новых Иерусалимов, всякий раз не вполне удовлетворительным образом. Зеленый рай в пригородах казался иногда похожим на тщательно замаскированный ад. То и дело случались кризисные явления, во время которых старинная поговорка приобретала необычный вид
Ubi panis ibi patria
Где хлеб - там и отечество.
Хлеб тут не простой конечно, а именно римский panis (panis et circenses) и скорее даже не хлеб, а велфер вообще.
В веке 20м религиозные чаяния и жажда чистоты и совершенства, а заодно и изобилия для всех даром приобрели вполне конкретное воплощение в фигурах вождей мирового пролетариата, и в первую очередь, безусловно, в Ленине.
Молодой марксист Эрнст Блох мгновенно распознал истинного пастыря, да не простого, а пастыря пастырей и отчеканил идею:
Ubi Lenin ibi Jerusalem (где Ленин, там и Иерусалим)
получившую широкий отклик не только в массах еврейского интеллектуального пролетариата, но и в несколько аморфной среде христианских социалистов. На этом пока точка.
-------------
думаю, на сегодняшний день поиск чистых вождей, Иерусалима, а также простого места для жизни на Земле несколько зашел в тупик. Ubi Amor, Ibi Oculus (кого люблю, на того и гляжу) звучит вполне как девиз дня, хотя напрашивается дополнение "...ibi masturbari". С другой стороны, для массы беженцев и их чисто одетых пастырей и кормильцев за чужой счет - Ubi panis ibi patria это вполне актуальная тема.
Каждая идея, даже маленькая и простенькая, часто имеет сложную и запутанную историю своего происхождения, равно как и люди имеют сложную и запутанную историю предков, отраженную в генотипе. Генотип идей далеко не столь очевиден, но вполне доступен для исторического анализа.
Почти каждому известна старинная поговорка "Где хорошо, там и родина". Поговорка эта пользовалась популярностью не только у русских эмигрантов века 20го, но и у ранних американских пилигримов, которые шли основывать новое отечество (отличие отчизны от родины примечательное, кстати, как и различие между матерью и отцом, ныне же постоянно стираемое). В 18 веке эта поговорка все еще циркулировала на латыни.
Ubi bene ibi patria (где хорошо, там и отечество)
Восходя к Цицерону, хотя сам Цицерон цитирует любимого им поэта Марка Пакувия.
Patria est ubicumque est bene
Эта поэтическая строка не так проста - её можно перевести и "ваш дом там, где он есть" или даже по-гребенщиковски игриво "где ты спишь, там и дом". Пользуясь этим естественным для человека образом мыслей, римляне основывали колонии и воспроизводили римские удобства на пространстве от Африки до Британии.
Далее в средневековье, когда римский мир трансформировался в мир христианский, появилась живучая мутация этой поговорки -
Ubi Petrus Ibi Ecclesia, (где Петр, там и Церковь)
приписываемая обыкновенно святому Амвросию Ubi Petrus, Ibi Ecclesia, Ibi Deus. Католики полагали, что папский престол является той самой неприступной скалой, на которой строится Церковь, в которой и обитает Бог. Должен обитать, ага. Во времена крестовых походов пилигримы шли отвоевывать Иерусалим у мусульман постольку, поскольку в Иерусалиме также безусловно должен был обитать римский Бог, а вокруг него - христиане, обновленные иудеи и новые римляне. Увы, Иерусалимское царство долго не продержалось.
Протестантская реформация эту идею поставила под большой вопрос. Некоторые протестантские интеллектуалы нарочно выворачивали эту поговорку наизнанку, дразня папистов
Ubi episcopus, ibi ecclesia. Ubi Ecclesia ibi Christus
(высказывание, скорее всего намеренно ошибочно, приписывается Игнатию Антиохийскому - святому 1го века, и нашло полнокровную жизнь у немецких протестантов и у англикан, пытающихся обосновать существование их странноватой церкви)
- Где пастырь, там и церковь, где церковь, там и Христос. Подразумевая, что подлинные пастыри и настоящая - то церковь у них, у протестантов, а у католиков чепуха какая-то. Так что Христос должен жить с протестантами. У них же имеется специальный Иерусалим, небесный, который может стоять где угодно, например над зелеными холмами Британии.
Вопрос у кальвинстов свелся к тому, кто собственно есть настоящие пастыри, и ответ нашелся совершенно гностический - есть предопределенные чистые, которым и надлежит быть пастырями, ведущими овец своих к тучным пастбищам и новому Иерусалиму.
Этот пункт получил развитие в немецком богословии и положил начало ранним попыткам прусаков устроить в своих общинах социализм, - скажем вполне развитый социализм на фабрике родителей Энгельса строился на попытках чистых душою родителей великого марксиста организовать для грязноватых рабочих некое подобие рая на земле.
Аналогичные попытки были популярны и в Америке, где протестанты понастроили множество новых Иерусалимов, всякий раз не вполне удовлетворительным образом. Зеленый рай в пригородах казался иногда похожим на тщательно замаскированный ад. То и дело случались кризисные явления, во время которых старинная поговорка приобретала необычный вид
Ubi panis ibi patria
Где хлеб - там и отечество.
Хлеб тут не простой конечно, а именно римский panis (panis et circenses) и скорее даже не хлеб, а велфер вообще.
В веке 20м религиозные чаяния и жажда чистоты и совершенства, а заодно и изобилия для всех даром приобрели вполне конкретное воплощение в фигурах вождей мирового пролетариата, и в первую очередь, безусловно, в Ленине.
Молодой марксист Эрнст Блох мгновенно распознал истинного пастыря, да не простого, а пастыря пастырей и отчеканил идею:
Ubi Lenin ibi Jerusalem (где Ленин, там и Иерусалим)
получившую широкий отклик не только в массах еврейского интеллектуального пролетариата, но и в несколько аморфной среде христианских социалистов. На этом пока точка.
-------------
думаю, на сегодняшний день поиск чистых вождей, Иерусалима, а также простого места для жизни на Земле несколько зашел в тупик. Ubi Amor, Ibi Oculus (кого люблю, на того и гляжу) звучит вполне как девиз дня, хотя напрашивается дополнение "...ibi masturbari". С другой стороны, для массы беженцев и их чисто одетых пастырей и кормильцев за чужой счет - Ubi panis ibi patria это вполне актуальная тема.