(no subject)
Aug. 15th, 2022 | 02:50 pm
Любопытный нюанс в мемуарах Чуковского (во всяком случае публично доступных) - полное отсутствие упоминаний о любовных похождениях. Вплоть где-то до отметки где-то в 1960м - мол, виноват старик перед умершей пять лет тому женой своими изменами и полуизменами.
Или это кредо - ни под каким соусом не писать о всяких амурах и походах налево - (это я горячо одобряю ибо сам таков), или редактор, видимо Лидия Чуковская постаралась вымарать из дневников всякое такое (что я совершенно не одобряю - если уж печатать мемуар, то весь без лакун).
На мой взгляд, публичное, или даже в частной переписке, оглашение внесемейных связей это заведомая марка подловатой, в какой-то мере, натуры. Конечно кто не без греха, - но трезвонить о тайных победах такого рода это дело низкое. Победы должны быть исключительно публичными и бесстыдными. Вот например писатель Уэллс ничего такого о себе не скрывал, всё это свое феерическое бабничество и производство ублюдков по всему миру. Об этом можно думать как угодно, но в этом есть определенное достоинство - именно в смысле публичного вызова всему миру - гордого и самодовольного эгоцентрика.
Или это кредо - ни под каким соусом не писать о всяких амурах и походах налево - (это я горячо одобряю ибо сам таков), или редактор, видимо Лидия Чуковская постаралась вымарать из дневников всякое такое (что я совершенно не одобряю - если уж печатать мемуар, то весь без лакун).
На мой взгляд, публичное, или даже в частной переписке, оглашение внесемейных связей это заведомая марка подловатой, в какой-то мере, натуры. Конечно кто не без греха, - но трезвонить о тайных победах такого рода это дело низкое. Победы должны быть исключительно публичными и бесстыдными. Вот например писатель Уэллс ничего такого о себе не скрывал, всё это свое феерическое бабничество и производство ублюдков по всему миру. Об этом можно думать как угодно, но в этом есть определенное достоинство - именно в смысле публичного вызова всему миру - гордого и самодовольного эгоцентрика.
Link | Leave a comment | Add to Memories
(no subject)
Aug. 15th, 2022 | 05:06 pm
Махатма Ганди, поднявший толстовское сектантство на уровень государственного культа в Индии, был большим любителем бедноты и сам жил исключительно бедно и упростился до необычайности. Это помогло ему стать святым уже при жизни, - чего Толстой добивался, но добился не вполне.
Например он, протестуя против насилия над молочными коровами в своей державе, отказался не только от мясной пищи, но и от коровьего молока, добываемого жестокостью по отношению к телятам. Только по настоятельной рекомендации врачей он решил пить молоко - но исключительно козье, которое употребляли в пищу разве что низшие касты и цыгане. Для этого при персональном монастыре (ашраме) для Махатмы держали козу. Эту козу поклонники Великой Души кормили сухофруктами и орехами, и купали ежденевно с туалетным мылом. Содержание этой козы обходилось государственной казне в 10 рупий в день - зарплата среднего учителя за месяц работы в Индии тех лет.
Когда Ганди приехал с визитом в Лондон, его поклонники организовали ему ежедневный литр козьего молока, обратившись к цыганскому барону через знакомого врача.
Ашрам, на окраинах, был постоянно осаждаем простонародьем, ехавшим за много километров посмотреть на живое чудо, а может быть и прикоснуться к нему. Поэтому периферия ашрама была постоянно патрулируема необходимой в такой обстановке охраной, переодетой простонародьем, которое простонародье отпихивало простонародье нежелательное.
Полагая, что все религии стоят друг друга, Ганди зашел как-то в индуистский храм и стал читать из Корана. Ему сказали, что не надо. Он настаивал, что надо, во имя мира и диалога между всеми религиями. Ему сказали - хорошо, но прежде почитай Бхагават-Гиту в мечети. Ганди затруднился. Но тут в храм вошли полицейские и арестовали всех подряд. В пустом храме Ганди почитал из Корана.
Ганди был яростным противником кастовой системы, и демонстративно провел несколько дней, живя в трущобной хижине среди неприкасаемых. За несколько дней до того как, эту хижину побелили, провели туда электричество и телефон, а соседние хижины заняли полицейские сыщики, и члены Национального Конгресса, переодевшись в лохмотья.
Когда Ганди путешествовал, он покупал билет исключительно в третий класс железной дороги. А это сами понимаете, грязь, насекомые, битком набитые вагоны даже в лучшее время. Не говоря уже о моментах, когда беднейший народ мог лицезреть Ганди. Поэтому члены Национального Конгресса заранее заказывали специальный вагон, а иногда целый поезд. Одно отделение с отдельным входом предназначалось для Ганди и его заранее занимали самые младшие и малоизвестные публике члены конгресса, которые заранее вываливали свои одежды в грязи. Потом туда подсаживали Ганди, фотографируя его с этим вот народом. Ганди сохранял вид, что он ни о чем таком не догадывается.
Sarojini Naidu - женщина умная и языкатая, поэт и успешный политик, впоследствии Президент Национального Конгресса - по этому поводу высказывалась -
- если бы кто знал, как дорого стоит нации содержание этого человека в нищете.
Этой женщине, одной из сотен миллионов, Ганди благоволил и позволял дерзить. Когда Махатма ел перед ней тюрю из помидоров и оливкового масла, сидя на тюремном одеяле и хлебая тюремной ложкой, она издевательски хохотала.
Льву Толстому никто не осмеливался дерзить вот эдак вот, а тем более смеяться над. Ну разве что сын Лев Львович иногда пытался скандалить, без всякого успеха. Но Лев Львович был дурак и ничего в жизни не добился.
Например он, протестуя против насилия над молочными коровами в своей державе, отказался не только от мясной пищи, но и от коровьего молока, добываемого жестокостью по отношению к телятам. Только по настоятельной рекомендации врачей он решил пить молоко - но исключительно козье, которое употребляли в пищу разве что низшие касты и цыгане. Для этого при персональном монастыре (ашраме) для Махатмы держали козу. Эту козу поклонники Великой Души кормили сухофруктами и орехами, и купали ежденевно с туалетным мылом. Содержание этой козы обходилось государственной казне в 10 рупий в день - зарплата среднего учителя за месяц работы в Индии тех лет.
Когда Ганди приехал с визитом в Лондон, его поклонники организовали ему ежедневный литр козьего молока, обратившись к цыганскому барону через знакомого врача.
Ашрам, на окраинах, был постоянно осаждаем простонародьем, ехавшим за много километров посмотреть на живое чудо, а может быть и прикоснуться к нему. Поэтому периферия ашрама была постоянно патрулируема необходимой в такой обстановке охраной, переодетой простонародьем, которое простонародье отпихивало простонародье нежелательное.
Полагая, что все религии стоят друг друга, Ганди зашел как-то в индуистский храм и стал читать из Корана. Ему сказали, что не надо. Он настаивал, что надо, во имя мира и диалога между всеми религиями. Ему сказали - хорошо, но прежде почитай Бхагават-Гиту в мечети. Ганди затруднился. Но тут в храм вошли полицейские и арестовали всех подряд. В пустом храме Ганди почитал из Корана.
Ганди был яростным противником кастовой системы, и демонстративно провел несколько дней, живя в трущобной хижине среди неприкасаемых. За несколько дней до того как, эту хижину побелили, провели туда электричество и телефон, а соседние хижины заняли полицейские сыщики, и члены Национального Конгресса, переодевшись в лохмотья.
Когда Ганди путешествовал, он покупал билет исключительно в третий класс железной дороги. А это сами понимаете, грязь, насекомые, битком набитые вагоны даже в лучшее время. Не говоря уже о моментах, когда беднейший народ мог лицезреть Ганди. Поэтому члены Национального Конгресса заранее заказывали специальный вагон, а иногда целый поезд. Одно отделение с отдельным входом предназначалось для Ганди и его заранее занимали самые младшие и малоизвестные публике члены конгресса, которые заранее вываливали свои одежды в грязи. Потом туда подсаживали Ганди, фотографируя его с этим вот народом. Ганди сохранял вид, что он ни о чем таком не догадывается.
Sarojini Naidu - женщина умная и языкатая, поэт и успешный политик, впоследствии Президент Национального Конгресса - по этому поводу высказывалась -
- если бы кто знал, как дорого стоит нации содержание этого человека в нищете.
Этой женщине, одной из сотен миллионов, Ганди благоволил и позволял дерзить. Когда Махатма ел перед ней тюрю из помидоров и оливкового масла, сидя на тюремном одеяле и хлебая тюремной ложкой, она издевательски хохотала.
Льву Толстому никто не осмеливался дерзить вот эдак вот, а тем более смеяться над. Ну разве что сын Лев Львович иногда пытался скандалить, без всякого успеха. Но Лев Львович был дурак и ничего в жизни не добился.