berillii's Journal

Он приближался к ней по чуть-чуть, слегка нерасторопно, словно нехотя. Она замерла в одной позе, краем глаза наблюдая за его приближением. Всё также не торопясь он прикоснулся к ней, очень нежно проведя по спине своей конечностью.
- Милая, я тебя очень хочу. Ты не представляешь, как я тебя хочу!
Она повернула голову и произнесла:
- Я тебя тоже очень-очень хочу, дорогой. Давай, солнышко, начинай. Только нежно и медленно!
Вдруг она сделала движение, которое так и осталось незамеченным им.
Он вошёл в неё, неторопливыми движениями раскачиваясь вперёд-назад.

Оператор, облизывая пересохшие губы, смотрел в видоискатель камеры, напряжённо думая об освещении.

- Да! Вот так! Быстрее! – она уже не могла сдержать свою страсть, когда он своими сильными толчками входил в неё.
- Солнышко, любимый, волшебный! Я тебя люблю, я тебя очень сильно люблю. Ты моя страстный, ослепительный, замечательный.
Его движение были резкими и точными. Он входил в неё с животной страстью, словно это было в последний раз.
- Быстрее, миленький, быстрее!

Теперь оператор подкрутил объектив, и уже можно разглядеть все мельчайшие подробности акта, насладиться каждой деталью процесса.

- Я кончаю!
Он ещё продолжал двигаться в ней, а она с наслаждением смотрела на свежий труп, который ещё пару секунд назад был её любимым, её живым мужем. С нескрываемым удовольствием она стала пожирать его, и только сухой треск раздавался, когда она перекусывала его лапки.
Незабываемый голос Николая Дроздова вещал в это время за кадром: «Самка бага-амола перед спариванием атрываит самцу голаву и патом съедаит ево».