Пока я ходил с бородой (с середины декабря) довольно часто ко мне стали обращаться – «мужчина». «Молодой человек» на время подал в отставку.
Запомнился случай. Едем в метро между площадью ильича и марксистской. Стоим у дверей, Машка с Лизоном в слинге, потом я, потом слева чувак - здоровый бугаёк с банкой химиката. Морда малиновая у него уже, и немного на взводе, типа может затеять.
Едем в туннеле, вдруг он ко мне наклоняется и говорит такую фразу:
- Дядька. Хошь, фокус покажу?
Морда у него стала такая хитроватая, даже лукавая, как у ильича, которого имени площадь мы недавно проезжали.
- Смотри, - говорит, - никто так не умеет!
Он приложил ладони к дверям и просто раздвинул двери. Кабель мелькает, колёса грохочут, он на меня башку повернул, двери держит, лицо у него малиновое, и довольный как ребенок. Потом он двери отпустил, они шлёпнулись со звуком, он подмигнул мне и Машке, типа увидели вы один раз и больше не увидите. Никто так не умеет.
Потом он вышел на марксисткой, а мы поехали дальше до новокузнецкой.
Миллион раз ко мне обращались, но что такое обращение незнакомого человека к другому незнакомому человеку: вежливое расстояние вытянутой руки или, наоборот, никчёмное панибратство.
А здесь как будто мы оба одновременно прочитали «Сирены титана», и он обратился ко мне как к персонажу того романа (его там звали Дядька как раз). Как будто мы уже давно друг другу фокусы показываем, с пеленок.
«Хошь, фокус покажу?»
Давай показывай.