Обозреватель «Эха Москвы» Алексей Осин написал:
«Почему я буду голосовать за Путина.
Я сделал этот выбор не в последнюю очередь потому, что меня возмущает та ненависть, которую проявляют к инакомыслию те, кто по идее должен быть образцом толерантности и убедительности.
Мне странно, что в среде тех, кому «не хватает демократии», меня оскорбляют, троллят и травят за мои убеждения или заблуждения. Нет разницы. На заблуждения я тоже имею право, равно как и на то, чтобы отдать свой голос кому угодно.
Поэтому я буду голосовать за Путина.
Я всегда считал, что стране нужен сильный лидер.
Равного Путину ни у системной, ни у болотной нет и не предвидится. Все разговоры о том, что «не дали», «не пустили» и не расстелили ковровую дорожку, считаю уделом политических слабаков. Ни Леху Валенсе, ни Борису Ельцину, ни тем более Владимиру Ульянову это в свое время не помешало. У этих персонажей диаметральные политические взгляды, но по мощи харизмы они сравнимы.
Вы скажете, что такая власть может стать авторитарной? Согласен, но я готов рискнуть. Просвещённый авторитаризм лучше, чем демократия при слабом лидере, таком как поздний Ельцин, тем более в нашей стране.
Как и большинство из тех, кто прочтёт эти заметки, я по молодости считал демократию лучшим устройством общества, но девяностые сильно поколебали меня в этом убеждении.
Я уже один раз поверил в то, что рынок сам построит эффективную экономику, а выборы - справедливую власть, а та, в свою очередь независимую судебную систему и прочие институты. В 1991 году до Путина было ещё 10 лет. Если вы скажете, что все вышеперечисленное появилось хотя бы зачаточном состоянии - это будет неправдой. Все сегодняшние раковые опухоли общества зародились именно тогда.
Если вы скажете, что вы не успели, я спрошу: «12 лет - это намного больше, чем 10?». Если вы будете уверять, что вам помешали, я отвечу, что вы хотели этого сами. Ибо когда законно мешают - это часть процедуры, за которую ратуете вы, а не я. Да и власть вы отдали добровольно, поскольку не знали, что с ней делать, а помимо больного старика у вас было некого предъявить стране.