| 6:12p |
школа национализма
Какие же качества этноса определяют, как он поведет себя по отношению к своим соседям по иерархии?
Прежде чем ответить на этот небезынтересный вопрос, я опишу точнее понятие самооценки и введу новое понятие этнопсихологии (новое только для этой работы, конечно).
Возьмем за аксиому, что любой народ выходит на историческую сцену с автономной оценкой. Это, пожалуй, можно было бы доказать в общем случае, но поскольку это не противоречит ни русской истории, ни истории соседей, можно не тратить времени. Из этого сразу же следует, что типы самооценки могут меняться, по крайней мере с автономной на гетерономную, а может быть и обратно (это само по себе крайне интересный вопрос, но я оставлю его на потом, если дойдут руки). Если такое изменение имело место, что можно сказать о народе? Что, в частности, можно сказать о русских, которым, как и всем, была свойственна автономная самооценка, но которые сменили ее, очевидно, на гетерономную? Следует ли считать такой народ автономным или гетерономным относительно самооценки или ни тем, ни другим? Более того, как справедливо замечают критики и комментаторы моей теории (или вернее ее набросков), в народе, в т.ч. и русском в одно и то же время могут существовать не только люди с различным типом самооценки, но и целые группы. Как же быть? Во-первых, назовем такой этнос со смешением различных типов самооценки и со сменившимся в истории типом (первое очевидно связанно со вторым), сложным этносом.
В любой момент времени доминирующую форму самооценки сложного этноса можно определить по характеру его отношений с этносами известной самооценки. Этот, с чистой логической точки зрения не безупречный метод, работает, тем не менее, достаточно точно, поскольку есть этносы с ярко выраженной автономной иррациональной самооценкой и широким ареалом. Учитывая, что автономная установка первична и что, в этих этносах, она, таким образом, скорее всего не менялась, можно считать метод достаточно надежным. (Не менялась она, скорее всего, потому, что будучи кочевыми народами и очень древними, они вряд ли бы выжили, если бы хотя на каком-то этапе отказались от автономной самооценки - это все вещи связанные.)
С этим я разобрался. Теперь введу новое понятие, комплекс бесконечной вины (слово "бесконечный" я выбрал из-за названия "Бесконечный тупик", оно не вполне отражает смысл, его бы лучше отразило слово "неизбывной", но иногда разговорность и накатанность на слуху мне кажется предпочтительной; дело вкуса, впрочем). Понятие это амбивалентное. Этнос может "считать", что иные этносы несут перед ним бесконечную вину, или же, наоборот, этнос может "считать", что он сам бесконечно виноват перед другими этносами. Я забрал "считать" в кавычки, т.к. на самом деле этносы, конечно же, ничего не считают, считают люди, а этносы создают целый комплекс понятий, тотемов и табу, которые данный комплекс делают неотъемлемой частью самосознания этого этноса. (А может статься, что в некоторых случаях, не этносы создаютс комплекс бесконечной вины, а этот комплекс создает этносы, консолидирует их и дает им историческое существование.)
Укажу, что бесконечность вины означает невозможность ее загладить по отношению к этому этносу или искупить перед другими. Многие процессы, происходящие в "сознании" этноса и его исторической траектории, обусловлены нескончаемыми попытками получить отмщение или искупить вину, однако комплекс этот настолько глубок (бесконечен), что сам процесс этот не знает конца и продолжается до тех пор, пока этнос не сойдет с исторической сцены.
Ну вот, пожалуй вкратце и все, что нужно, чтобы плыть дальше, хотя, конечно изложение здесь я сушу как только можно, чтобы уложиться в коротковатый для моего писательского дыхания формат журнала (тут, пожалуй, уместно извиниться за "простыни", которые я писал и которые, надо думать, буду расстилать и далее - короче сказать наверное можно было бы, но это уже был бы интеллектуальный хип-хоп что ли). |