школа национализма: мобинг у людей и животных III Есть такой
Хайнц Лейманн, немец, живущий в Швеции. Этот психолог изучает мобинг в школе и на рабочем месте. Представим себе: размеренная, если не сказать скучная, шведская жизнь, лучшие в мире социальные гарантии, северный климат и темперамент, медленная и вязкая шведская речь, взгляд прямо в глаза собеседника (иначе по шведскому этикету считается невежливо), строгий регламент на все ситуации, права женщин и всех меньшинств блюдутся скрупулезнейшим образом... В общем - по русским представлениям это сонное царство, в котором никто мухи не обидит, просто потому что лень и не принято и вот мухи дохнут там сами от скуки... Казалось бы. Все так, да не так. Приезжает доктор Лейманн и с немецкой педантичностью берется за дело. И вскоре заявляет: у вас тут в школах мобинг. И на рабочем месте мобинг. Причем проблема серьезная: людей затравливают до состояния невроза, который корежит личность и вызывает соматические заболевания.
Если вспомнить уровень самоубийств в Швеции, одно время бывший самым высоким в развитых странах, то становятся понятно, что в этом тихом скандинавском омуте водятся очень даже викинговские черти. Кстати, постперестроечная Россия обогнала Швецию по самоубийствам: их 70.6 среди мужчин и 11.9 среди женщин на 100 тыс. (2000-ый г.), а в Швеции соответственно 19.7 и 8.0 (1999-ый г.) по данным WHO. Хуже обстоит дело только в Литве (75.6 и 16.1 - 2000-ый г.), да и там понятно, за счет чего - русским в Литве живется еще хуже, чем в России.
Лейманн утверждает, что по психологическим профилям жертв мобинга на рабочем месте ничего сказать нельзя. Травят случайных людей, тех, кто попался под руку, а вот условия, в которых травят почти всегда одни и те же. Во всех случаях обнаруживается, что мобинг цветет в тех коллективах, где руководство не выполняет своих функций. Вспомню тут закон, царившей в советской армии времен Леонида Ильича Брежнева. Было по сути дела, два типа военных частей: в одних офицеры держали солдат в подчинении, а в других нет. В последних, вроде бы, должна была осуществляться вольница, но на деле все было не так. Дедовщина, которую тоже можно причислить к разновидностям мобинга, началась именно и только в тех частях, в которых офицеры отказывались от поддержания дисциплины. К разновидностям мобинга можно отнести казни салемских ведьм в Америке XVII и суды Линча вплоть до XX в., казнь Христа и массовый расстрел в Джаллинвала Багх, если считать мобингом у человека любую систематическую коллективную травлю человека, который по каким-то причинам выпал за пределы того, что толпа считает дозволенным или же просто подвернулся под руку, когда толпе нужен был козел отпущения, - примеров мобинга в истории любого народа более чем достаточно.
Из данных Лейманна можно сделать два вывода.
Во-первых, мобинг присущ человеку как таковому и нет таких народов и исторических условий, в которых от него можно было бы совершенно избавиться. Его, однако, можно подавить или перенаправить. Второй вывод таков:
мобинг контролируется иерархическими структурами в группе и в особенности - авторитетным лидером.
Приведу, пожалуй, еще один исторический пример, так как он особенный. Разработанный Махандасом Ганди метод политической борьбы "
Сатьяграха" или как его называют по-другому "
пассивное сопротивление", это тоже мобинг, но в нем агрессия перенаправляется на самих сопротивляющихся. Это совершенно особый случай и возник он благодаря сочетанию индуистских представлений о насилии, кастовой системе в Индии, локализующей добродетель военного мужества в пределах одной касты, и -самое главное- чудовищной жестокости, которую проявили англичане при колонизации этой страны и подавлении ее национального духа.
Не менее важный вывод из материалов Лейманна и других исследований заключается в том, что не толко мобинг, но и вообще уровень автоагрессии плотно контролируется иерархическими структурами общества и в особенности авторитетным лидером группы. Мобинг это один из клапанов, которые стравливают потенциал агрессии, постоянно накапливающийся в любом человеке.
Другим механизмом, контролирующим уровень автоагрессии, у человека служит образ врага.
Сочетание авторитетного лидера и врага, на которого лидер направляет агрессию группы обеспечивает полное отсутствие автоагрессии в этой группе и ее теснейшую сплоченность.
Обратно, можно сказать, что если нет лидера или если он не пользуется авторитетом и если отсутствует образ врага, группа разрыхляется и ее начинает разъедать нарастающий потенциал автоагрессии. Это происходит в следствие того, что сама энергия агрессии нарастает как давление в паровом котле. Ее можно стравить по мелочам, но полностью нейтрализовать ее разрушительное действие можно только двумя взаимосвязными путями:
в группе должна быть иерархия и лидер и у любой группы должен быть внешний враг, иначе она нежизнеспособна в длительной перспективе.
Тут можно возразить: а какой же враг, например, у студентов одного курса? И кто лидер? Пять лет эта общность существует и ничего, не разваливается. Во-первых, тут нужно отметить, что на курсе на самом деле существует иерархия и лидер или лидеры в ней. Другое дело, что у человека иерархии могут создаваться в разных плоскостях. Это человек первый в учебе, этот больше всего нравится девушкам, а третий превзошел всех в физической силе. (Впрочем такие иерархии есть не только у человека, но и у приматов.) Это не говоря об авторитете преподавателей. Сложнее обстоит дело с врагом. Нельзя сказать, что он присутствует у такой группы в явном виде. Преподаватели часто пытаются подсунуть его суррогат: "боремся с ленью", "побеждаем отставание по сопромату" и т.п., но на самом деле студенты только отчасти идентифицируют себя с курсом. Как правило, гораздо сильнее идентификация с семьей и народом, а у этих общностей есть вполне конкретные враги. Можно сказать, что студенты держатся вместе в том числе и потому, что "обгоняют Америку в знаниях" или "обходят соседского мальчика Колю в карьере". Так что и в этом случае закон выполняется: лидер и внешний враг это универсальные атрибуты групп.
Среди многих серьезнейших выводов, которые следуют из этого, одним из первых приходит на ум то, что т.н. либеральные демократии по своим принципам устройства должны необходимо деградировать. Это, кстати, стало понятно американской политической элите после распада Советского Союза. Она настойчиво ищет внешнего врага и навязывает плебсу все более жесткое лидерство, чтобы остановить стремительную деградацию, охватившую американцев в однополярном мире.
Leymann, Heinz. (1990): Mobbing and psychological terror at workplaces Violence and Victims, 5. (2).
Leymann, Heinz. (1996): The Content and Development of Mobbing at Work. In: Zapf & Leymann (Eds.): Mobbing and Victimization at Work . A Special Issue of The European Journal of Work and Organizational Psychology. 2.
Zapf, Dieter & Leymann, Heinz (Ed., 1996): Mobbing and Victimization at Work. A Special Issue of The European Journal of Work and Organizational Psychology. 2. (Inhalt: Eine auktoritative Übersicht über die interantionale Mobbingforschung.)