| радужный мир |
[Dec. 23rd, 2008|11:38 pm] |
| [ | Current Mood |
| | зубноетосубъективномвосприятии | ] |
| [ | Current Music |
| | тригалу-уубки, беласнее-еежных, разлите-лись, ктокудааааа.... | ] |
"Люди были объединены, потому что все видели одни и те же краски"
(Линн Эндрюс, "Женщина-Ягуар")
До Ньютона о семи цветах спектра никто не думал. Цветов было пять - красный, желтый, зеленый, синий, фиолетовый. Ньютон, со своей тягой к теософии, добавил переходные оранжевый и голубой, чтобы было семь, как нот в музыке. С тем же успехом можно было добавить желто-зеленый, индиго и пурпурный (так сделал бы еврей-каббалист, чтоб цветов было десять).
"Морская волна" - это скорее зеленый или скорее голубой? А тот ядовито-хлорный цвет, в который покрашены штаны у носовских ветрогонов - он скорее зеленый или скорее желтый? Какого цвета пламя костра, неужели красного? Понятное дело, что вопросы, строго говоря, бессмысленны - объективно у нас есть значения длины волн, а название цвета - проблема чисто языковая.
Тот цвет, который имеет небо утром в ясную погоду, называется "голубой". Листья большинства деревьев летом "зеленые", осенью, как правило, "желтые". Что именно видит ребенок, которого обучают названиям цветов, никто не знает, да это и неважно. Может, и вообще видит только оттенки серого - даже эмоциональные реакции на цвета, говорят, при этом частично сохраняются.
На уровне чисто субъективном (уровне звукоцветовых ассоциаций, алхимических трактатов, эмоциональных спектров, гетевской "розы темпераментов" и прочих изысков) совсем не исключено, что кто-то видит небо красным, но не знает, что именно этот цвет все называют "красным", и называет его "голубым" - по усвоенному определению. Такой человек никому не доказывает, что небо красное - он просто не знает, что кто-то видит его по-другому.
Если в таких условиях дело доходит до спора, в какой цвет покрасить потолок в комнате, то тут возможны несколько вариантов.
Поппер в "Открытом обществе" предлагает вариант интерсубъективности. Он справедливо замечает, что если один называет "цвет неба" голубым, а другой - синим, то все передерутся. Если все участники спора указывают на небо как пример нужного цвета, то неважно, как мы его назовем - хоть коричневым. Это называется номинализмом. Если все тычут пальцами в разные стороны, то предлагается предоставить каждому право в любой момент этот потолок беспрепятственно перекрасить. Того, кто не хочет, чтобы потолок перекрашивали, следует выселить вообще. Подразумевается, что таким образом нужный цвет потолка если и не установится невидимой рукой, то по крайней мере все будут довольны.
Вариант современной "западной демократии" - достижение компромисса. Преимущество его в том, что можно указать даже на цвет, которого поблизости не наблюдается, например, попытаться объяснить понятие фиолетового, не имея под рукой ни фиалок, ни даже слив (кстати, у поляков синий цвет называется почему-то гранатовым). Основная проблема в том, что люди, никогда не видевшие фиолетового, могут вполне успешно оспаривать его существование. Более того, если мы имеем двух дальтоников и одного видящего красный цвет, то этот видящий может и махнуть рукой на попытки дальнейших объяснений. В предыдущем варианте "открытого общества" его могут еще и объявить коммунистом.
В обоих случаях человек, видящий небо красным (и не любящий этот "цвет неба" - попробуйте представить себе красное небо вместо голубого), окажется в сложном положении. В "открытом обществе" он не укажет на небо и будет вынужден перекрашивать потолок каждый день, пока не сойдет с ума; в обществе "западной демократии" он будет требовать "красного" потолка и опять-таки будет объявлен коммунистом.
В обществе "толерантности" ему по крайней мере дадут шанс описать субъективные ощущения от "красного" цвета, которые абсолютно совпадут с нашими ощущениями от "голубого". Сидя во время этой исповеди в противоположном углу, мы покрутим пальцем у виска и попросим некоторых наиболее нетолерантных притащить стремянку и сделать потолок голубым в красную полоску. |
|
|