Борис Стомахин. Из письма к маме …Не знаю, дошло ли до тебя мое предыдущее письмо из Нижнего Новгорода, но сейчас я пишу тебе уже из зоны. Увы, зона эта очень далеко: станция Буреполом, граница Нижегородской области с Кировской. Глухомань страшная, 400 км до Нижнего. По времени одинаково, что от Нижнего до Москвы, что до этого Буреполома.
Увы, в письме всего не опишешь. Могу только коротко сказать, что условия тут ужасные, хотя к любому ужасу можно привыкнуть. Это еще хуже, чем «сборка № 1» в Москве.
Просто потому, что там было ясно, что все это создано искусственно, специально и не может длиться долго — от силы 2-3 месяца, как вышло со мной. А здесь как раз все вполне естественно, весь этот маразм, невыносимо тяжелый быт. Тут это — «положняк», как говорят в тюрьмах. Отношения, вроде бы, получше, чем на первой сборке, но я тут только первый день, и только карантин пока и видел…
А быт настолько тяжелый, что для еды приходится просить ложку у соседа. Тут миски дают, а ложки нет; у кого есть свои, тем повезло. И полстаканчика сладкого чая, положенного в лагерном пайке, кажутся счастьем…
( Read more... )Из последних новостей: 6 сентября Бориса перевели в инвалидный отряд, так что кто ему пишет, в адресе указывайте теперь 13-й отряд. Людей там поменьше, чем в 5 отряде, где барак был настолько переполнен, что зэки были вынуждены спать по очереди. Последнее время холодно и идет дождь, но теплые вещи со склада по-прежнему не дают, а передачу он получит только 27 сентября. За этот месяц у них на зоне уже второй зэк покончил с собой.