| 11:02p |
О просмотре фильма Амели на большом экране
В конце концов мы решились. В воскресенье, сбросив Ксеньку на бабушек, нараздавав ценных указаний, и в суете приехавши в Киноцентр в 15-05, мы обнаружили совершенно неожиданный ренонс билетов на текущий сеанс. Следующую Амели давали только в 21-30. Грязно выругавшись, мы стали звонить бабушкам и по-детски жалобно просить отпустить нас на последний сеанс. На гневный вопрос, как же они потом поедут домой в такую познь, мы обещали их проводить, посадить на такси, доставить на вертолете с охраной, и, может быть, даже телепортировать.
Приобретя пару прекрасных билетов у центрального прохода, мы отправились домой.
Спустя несколько часов, пообещав дежурной бабушке еще пару золотых гор и билеты на Киркорова, мы снова поехали в Киноцентр. На своих местах мы обнаружили хайрастого, благообразного, пузатого человека не первой молодости, который длительно на нас посмотрел, после чего медленно передвинулся на два кресла.
Я подумала, что он будет мстить.
И не ошиблась. Пока фильм шел от своего начала к своей середине, во мне развивалось странное, нехорошее чувство, которое тесно связалось с героями картины. Особую неприязнь вызвал пожилой художник, но и остальные персонажи были вполне отвратительны. Самое Амели извиняла лишь внешность. К ней я отнеслась просто холодно. Старообразная стилистика кина казалось занафталиненной и пахнущей чем-то прогорклым и приторным. Я ерзала, и думала, что вот, я совсем разлюбила кино, незачем мне сюда ходить, и вообще - я устала от недосыпания, эмоционально отупела, мне нужно стараться днем спать, а не сидеть в Интернете...
К середине фильма я поняла, что меня беспокоит. Это был действительно запах, тошнотворный и сладковатый. Запах не был сильным и пронзительным, поэтому не донесся до сознания сразу, но тихо ныл, как тупая зубная боль, с которой просыпаешься, и долго не можешь понять, отчего проснулась, и лежишь с открытыми глазами, и думаешь, почему все так неуютно и общехерово, пока, наконец, до разбуженного мозга не доходит причина огорчения.
Я начала вертеть головой в поисках источника заразы, но ничего не находила, пока, наконец, уже на середине фильма, меня не озарило. Запах доносился от хайрастого соседа, сидящего через одно кресло от меня. Застарелый аромат разложившихся парфюмерных масел - бриолин? средство от мозолей на пузе? туалетная вода "Подонок"?? - и немытого тела, тихо шедший от него, наложился в моем подсознании на прекрасную Амели. Нам обеим не не повезло. Мне не повезло больше.
Изнемогая, я вертелась в бесплодных поисках ближайшего свободного кресла, и, наконец, решительно поменялась местами с мужем - он большую часть фильма просидел у прохода, а, значит, его очередь терпеть, ну и вообще - он не такой нежный, переживет.
Я свесилась в проход насколько смогла. Кино стало милей, но, посмотрев на часы, я обнаружила, что лопухнулась в расчетах минут на сорок пять, и к обещанному времени мы не вернемся, и бабушка-наседка будет озабоченно хлопотать крыльями, и ребенок проголодается до того, как мы вернемся, и будет сначала жалобно хныкать, а потом закричит возмущенно и отчаянно, призывая к порядку мамашу-ехидну... В такой нервной обстановке я и смотрела фильм года "Амели".
(to be continued) |
| 11:54p |
Амели Продолжение историиА Амели я уже где-то видела. Оленьи глаза, тонкие конечности грациозного кузнечика, испуганный взгляд. Не знаю, о чем думали родители, когда давали Одри Тату имя, но они угадали. Это, конечно, реинкарнация Одри Хёпберн. И ее наивный маскарад у подножья Сакрекёр - черные очки и косынка - это воспоминание о полумаске Одри из фильма "Как украсть миллион", где она в баре парижского "Рица" встречается с Питером О'Тулом. Только Амели по рицам не ходит, ее Париж гораздо беднее. Небогатый Париж - оксюморон, и все же режиссер постарался. В мире официанток и билетеров нет ни одной дорогой витрины, ни одной центральной улицы; все простенькое и скромное смотрится еще проще и скромнее, а стильное парижское метро выглядит настоящими катакомбами. Главный герой фильма - конечно, Париж. Так же как и в "9 1/2 неделях" главным героем был Нью-Йорк. его площади и подворотни, рестораны и забегаловки, рыночные торговцы и попрошайки на улицах. Нелирическое отступление:
Вопрос, который меня давно интересует применительно не только к фильму Амели. Каким образом существуют и даже платят зарплату нескольким официанткам заведения, в которых за день три посетителя выпивают два бокала пива и покупают одну пачку сигарет, если при этом владельцы заведения - не наркоторговцы? И - вернувшись к Амели. Под Одри Хёпберн после "Римских каникул" стриглись все юные девушки. Постригутся ли они под Амели? Правда, ее каре даже можно назвать старомодным, так стриглись несколько лет назад, но там как раз был что-то про гибель Дианы... Последний вопрос - понравилась ли мне Амели? Скажу честно - в отличие от героинь Одри Хёпберн, это добро с кулаками я бы обходила десятой дорогой. Слишком уж профессионально и с удовольствием были ею исполнены иезуитские каверзы в адрес нехорошего лавочника. Это очень славно, что коллекционер рваных фотографий, наконец, оказался в ее постели. Свободный радикал в виде юной феи нужно было связать по рукам и ногам, что молодой человек и сделал. Это и есть хэппи-энд истории. |