Птички небесные
В прежних описаниях картины эти птички числятся как страусы, но в последних
штудиях они были идентифицированы уже как журавли.
Ну, судя по клювам, ладно, пусть будут журавли.
Сассетта. Шествие волхвов (деталь) ок.1433-1435. Темпера и позолота, дерево. 21,6 × 29,8 см.
Тем более, что один из них эдаким манером поглядывает вверх на пролетающую стаю:
уже точно журавлей, знакомых нам прежде по картине Сассетты со Св.Франциском и волчком.
А журавли, надо сказать, очень компанейские птицы. По крайней мере в этом уверил всех на многие столетия Исидор Севильский, который в начале 7 века писал в своих знаменитых "Этимологиях" (книга 12, глава 7, 14:15, лат., англ.):
что журавль, летящий во главе стаи, издает всё время свой клич до тех пор, пока не охрипнет, и тогда его тут же сменяет во главе клина другой журавль. Ясно, что они не бросают уставших товарищей. А когда они останавливаются на ночлег, то один из них всегда находится на страже и бодрствует, держа в одной лапе камень. Так что если он ненароком уснет, то выпавший камень загремит и тут же ночная вахта будет восстановлена.
Это и изображено в Абердинском бестиарии 12 в., где раздел о птицах почти целиком взят из упомянутого выше энциклопедического труда Исидора Севильского:
Только ради порядка скажу, что журавлиное "Шествие волхвов" Сассетты в Метрополитен-музее:
(большинство картинок можно щелчком увеличить)
имеет свою вторую нижнюю половинку уже в Сиене (так что, Вифлеемская звезда висит правильно):
Тощенькая беленькая собачка, как видите, уже улеглась в самом важном месте картины, а вторая ещё чего то вынюхивает.
Между прочим, уверяют, что меховая шапка-ушанка на одном из сокольничьих в свите волхвов — это не просто так, а отображение реальной ушанки кого-то из сопровождения Сигизмунда Люксембургского, который в 1432 г. останавливался в Сиене на своем пути из Венгрии в Рим, где его короновали в качестве Императора Священной Римской империи. И что сам Сигизмунд изображен на этой композиции в образе коленопреклоненного Каспара.
Ну, кто их знает. Там в свите тогда и Бэтмен есть:
А что точно, так это сиенские Римские Ворота (Porta Romana), построенные в 1327-1328 гг.:
.
Также утверждают, что эта картина написана под влиянием «Поклонения волхвов» (1423 г.) Джентиле да Фабриано с теми чудными конями. И надо прямо сказать, такое сравнение будет явно не в пользу Сассетты.
— Красота! Красота!
Мы везем с собой кота,
Чижика, собаку,
Петьку-забияку,
Обезьяну, попугая —
Вот компания какая!
Так вот по сравнению с Джентиле всё победнее и поскуднее будет: коты (то есть гепарды) вобще отсутствуют, собачки какие-то заморенные, обезьяна — так это прямо карликовый йети:
ну а сокол — размером с волнистого попугайчика.
Но одно преимущество несомненно — это чижики, а точнее: пара щеглов.
Обыкновенный щегол (лат. Carduelis carduelis) известен своим пристрастием к семенам чертополоха и репейника. Собственно отсюда и его латинское прозвище.
Исидор Севильский пишет (лат., англ.):
7-74. Carduelus, quod spinis et cardibus pascitur; unde etiam apud Graecos acalanthis dicta est, ab ἀκάνθαις, id est spinis, quibus alitur.
7-74. Щегол (carduelus) [называется так потому], что питается репейником и чертополохом (carduus), тогда как у греков его также называют акалантис от ἀκάνθαις, то есть от терний, которыми он питается.
Тем самым, появление щеглов предвещает грядущие Страсти Господни и венец терновый.
На это намекает и этот рафаэлевский щегол в руках у Иоанна Крестителя:
Ну, и в заключение, те местности, где росло много чертополоха (carduus), назывались на латыни Cardonnacum.
И одна такая Чертополоховка сохранилась до нынешних времен в Бургундии — это Шардоне (Chardonnay).