ham_tramwaynyi's Journal

Немного о социале
Сразу оговорюсь: речь пойдёт о цивилизованных странах, республика Нижние Долбоклюи (с ударением на последний слог) с размерами расходной части бюджета в 100 франков КФА — и те разворованы ещё до израсходования — не рассматривается, там социальной политики не может быть по определению: не на что. Не станем брать и Японию, где 96-летняя бабка померла от теплового удара потому, что ей пригрозили лишением пенсии за установку в доме кондиционера: страна хотя и цивилизованная, но уж слишком своеобразная, общество в ней непохоже на все остальные.

Есть американская модель, где социал сведён к минимуму, и европейская, более щедрая. Израильская близка к американской: в Европе безработному снимают квартиру и выдают немного денег, в Израиле квартира не оплачивается, и на социал жить невозможно в принципе, разве что бомжевать.

И те, кто хотят сворачивания более щедрой модели, пытаются разжечь рознь между разными категориями населения. Самым простым способом, который продемонстрировала Латынина — у вас, мол, забирают деньги на то, чтобы поселить на вилле деклассированную лесбиянку-кокаинистку! Да, что-то обламывается при нормально функционирующей социальной системе и таким категориям граждан.

Но нужен социал совсем не для этого. Даже в самые благополучные времена численность рабочей силы выше, чем число рабочих мест. Это даёт неоправданное преимущество одной из сторон трудовых отношений — работодателям. Социал, удаляющий какую-то часть соискателей рабочих мест с рынка труда (тех, кому хватает того, что есть еда, крыша над головой и Интернет), в известной мере устраняет эту диспропорцию. Если начать беспощадно гнать всех подряд на любую работу, не принимая аргументов вроде того, что она данному человеку не подходит по оплате и условиям, цены на рынке труда упадут до минимума. Иными словами, выше минимума станут платить лишь уникальной и высококвалифицированной рабочей силе. По правилу Парето, на долю первой приходится где-то 5 процентов от общего числа рабочей силы, на долю второй — 15 процентов, все остальные граждане любой страны не могут себе и представить, насколько они взаимозаменяемы с точки зрения потенциальных работодателей.

На выходе имеем вместо конкуренции капиталистов (что вполне оправдано) конкуренцию наёмных работников, вследствие которой человек человеку если не волк, то штрейкбрехер. При таком раскладе не нужны и гастарбайтеры: с их функциями справится и местное население. Кто-то может порадоваться, мол это снимет проблему культурного противостояния.

Между людьми разной веры, может быть. Но тяжёлый, монотонный малооплачиваемый труд не в меньшей мере уродует психику, и от того, что опасного гопника-поджигателя и мародёра будут звать Джоном Смитом, а не Мустафой Обрыгай-углы, многое не изменится (вспомним Горького: образ жизни Павла Власова до того, как он проникся идеологией и стал сознательным борцом с эксплуататорами; русским он был и до того, и после того, а как будто два разных человека с непохожей культурой).

Когда же рынок труда защищён социалом (при практически полном запрете на ввоз гастарбайтеров под любым соусом, право на трудовую миграцию должен иметь лишь по-настоящему уникальный специалист — скажем, для Норвегии, им может оказаться мастер по выращиванию финиковых пальм в открытом грунте, буде таковой понадобится местному бизнесу), работодатели будут вынуждены улучшать условия труда, повышать зарплаты, а где можно — покупать экскаватор, зная, что двух дармовых солдат из стройбата они не получат.

Другая линия обработки общественного мнения перед сворачиванием социала в интересах различных инвесторов, которым вынь да положь рост курса акций любой ценой — это абсолютизация ценности труда. Типа, безделье — мать всех пороков, а любой труд делает человека свободным облагораживает человеческую натуру. При этом стараются умолчать такой момент, что есть виды труда, которые назначались в качестве наказания, такие работы назывались каторжными, и к ним приговаривали за достаточно серьёзные правонарушения.

Потребность в таких работах никуда не делась*, но нынешнем обществе принудительный труд запрещён. Но принудительный по приговору суда, экономическое принуждение как бы принуждением не считается. И к каторжным работам оказываются де-факто приговорёнными люди, не совершившие вообще никакого правонарушения. Виновны они, если судить по примеру, данному по ссылке внизу этого поста (не гиперссылке, а всего лишь тексте мелким шрифтом с красным астериском), лишь в том, что хозяин экономит на том, чтобы обнести склад стенами, накрыть крышей и поставить охладитель воздуха (я уже молчу о малой механизации). Его понять можно: если государство своей политикой в области выплаты пособий позволяет ему сэкономить на условиях труда, так почему бы и не сделать это? Он не лох и не Лот (оказавшийся единственным праведником в Содоме, городе, где грехи людские не сводились только к натягиванию друг друга в зад).

Инвесторы-паразиты, желающие сполна насладиться плодами глобализации и действующей модели капитализма, стравливают разные части наёмной рабочей силы, чтобы не столкнуться с согласованным сопротивлением их планам полностью разрушить все завоевания трудящихся за последние полтораста лет. Более благополучные трудящиеся уже начинают проникаться мыслью о том, что, мол, с них дерут деньги на содержание потомственных почётных бездельников. И изо всех сил подпевают своим эксплуататорам (это не ругательство, если кто-то эксплуатирует велосипед для езды, это не делает его автоматически гадом; гад — это тот, кто ездит на велосипеде, но не смазывает его по мере надобности), поддерживая любые либеральные (в смысле экономики, а не политических свобод) реформы.

Они не всегда понимают, что по-настоящему уникальных работников кот наплакал. Квалифицированные тоже взаимозаменяемы, а в условиях глобализации это достаточно просто, на стороне работодателя закон больших чисел (7 миллиардов — достаточно большое число?). Но большая часть и не догадывается, что им навязали идеологию зоны: «Сдохни ты сегодня, а я — завтра».

Нет, я в курсе того, что эмигранты Брайтон-Бича играют по правилам блатных (ибо немалая их часть имеет богатый criminal record по линии Угро, ОБХСС, NYPD и даже FBI), а «русские» израильтяне, будучи людьми формально и де-факто свободными и законопослушными, работают зачем-то под мужицкую масть ГУЛАГа с её кредо «не верь, не бойся, не проси», но хитрыми приёмами советские зэковские понятия подсовывают и тем, кто о них и сном ни духом: благополучным — пока — обывателям Запада.

И поэтому социальный протест трудящихся любого уровня должен быть направлен на уничтожение негативных сторон нынешней модели капитализма:

( Программа-минимум )

За некоторые идеи, подвигшие на написание этого поста, хочу поблагодарить Егора Станиславовича Холмогорова. Несмотря на то, что он позиционирует себя в качестве русского националиста, некоторые соображения, высказанные им в серии последних постов, носят универсальный характер и применимы не только к России и русским.

* пример: склад компании «Студио 4» в Израиле, где народ таскает тяжеленные упаковки керамики при температуре воздуха 35-37°С на солнце (а тени там нет) и влажности 65-75 процентов

Current Music: Das Berliner Jungarbeiterlied