Знаете ли вы, что вы - атланты?! В России назревает национальная революция. Это каждому ясно. И тем интереснее и отраднее видеть, как эта революция не имеет и, возможно, не будет иметь субъекта. Вообще. Мелкий уровень оппозиции тоже не является секретом. Путиниды боятся? – Правильно делают. А кого боятся? – Никого. Этот никто уже подобрался к ним сзади, и вскоре готов будет совершить свое черное дело. Из ниоткуда в никуда, как и было заявлено.
Бессмыслица никуда не уйдет. И именно она и спасет от последнего торжества национального строительства, «цивилизации ларьков», псевдо-язычества и прочих постчеловеческих явлений.
Потому что:
1. Национальное строительство – это путин. (Если кто сомневается, объясню, почему).
2. В условиях Апокалипсиса вредно иметь цивилизацию: нужно еще разрушить то, что имеем.
3. Язычество никуда не годится, потому что, если проследить за экзерцисами мастеров жанра (а они представляют это явление), то сразу становится ясно, что к ним (чуть ли не в первую очередь) применима общая (см. начало поста) характеристика оппозиции.
(Говорю про «оппозицию», так как от слова «революционер» меня – и, думаю, вообще всех, – давно уже тошнит.)
Выход, по-моему таков – задать себе ряд простых вопросов: что мы чувствуем или думаем, когда слышим слова «социализм», «соборность», «дружба народов», «ВЦСПС», «идеализм» (в терминологии АГД – это круто), а также «мы», «они», «Америка», «ЦРУ против СССР» и прочие тому подобные (продолжить ряд труда не составит)? Я вот уже ничего не чувствую. «Конспирологию» в жизни не буду перечитывать – а ведь когда-то проглотил за пару вечеров. Теперь это воняет, и даже смердит. Но дело в том, что после дугинского героина уже не пойдет убогая гринписовская травка, - нужно что-то посерьезнее. В этом отношении попытки Михаила Вербицкого дают невеселую пищу для размышлений, поскольку защищают, по сути дела, элементы Большого Сатаны, нападая на Сатану Малого, Великороссийского. О чем речь, думаю, не нужно разъяснять: все претензии к нему заключены в этой одной простой сентенции. Взамен одного наркотика срочно нужен другой, только сильнее.
Предложу свою версию сверх-наркотика:
РУССКИЙ АТЛАНТИЗМ.
Хрущев был прав: Россия, которая не может позволить себе реорганизовать свое жизненное пространство, должна была миновать стадию морской державы и, опередив соперников в развитии воздухоплавания, установить абсолютное господство в атмосфере. Это, кстати, реализует идею эммиграции в космос, но лишь в очень редуцированном виде, ибо целью полагает тотальный контроль на земной орбите. Спутники-шпионы, ракетные станции, висящие над столицами «наших маленьких друзей», полчища военных самолетов, всегда готовые к бою, идеальные условия для новой Континентальной (или скорее Планетарной) Блокады, - наконец, по-видимому, стадия анти-экологичекого освоения пространства была бы обойдена: воздушный транспорт вместо наземного. Получается чистая утопия по братьям Стругацким.
Но, к сожалению, товарища Хрущева обыграли враги русского атлантизма, прямые предшественники и контр-духовные отцы путина. С 1964 года судьба советского проэкта была предрешена.
Заметьте, речь идет не о каких-то (мета-)идеологиях, но именно о приемлемом для нас способе завоевания пространства. Потому что, вопреки неоевразийству, русские никогда не приспосабливали Raum под себя, это чушь, достаточно вспомнить, что все этнокультурные зоны остались у нас нетронуты навечно даже в самой России: и здесь еще живут чухонские племена, которые продолжают носить ритуальные топоры на поясе и, собравшись вместе, выяснять, кто из них вежом, - совсем как неоязычники, только те всегда стараются разоблачать агентов всемирного еврейства. В то же время, достаточно вспомнить, что Англия когда-то была целиком заселена кельтами, а Берлин был постоен в глубоком тылу славянских территорий: где они все теперь? – Вот что называется освоение.
Русскому пространство нужно не для слабоумного обезьяньего «овеществления» мира, но ради воплощения личной свободы через преодоление «дисциплины материи» (Александр Грин). Бегство, проще говоря. Поэтому позарез нужна степь, заполярная тундра, северорусские болота, нужна зыбкая и мутная почва алкогольного делириума, и полные пьянящего чистейшего воздуха лавкрафтовские страны воображения... Психиатры вроде бы уверены, что личный Lebensraum составляет примерно 2 метра в радиусе. Это много, много больше.
И его мера есть мера русского атлантизма. Который таким образом безбрежен и абсолютен.
(Не могу удержаться и не добавить: именно потому, что русская идея есть вечный поиск новых горизонтов, и там, где горизонт обрывается «домашним уютом», национальная идея подходит к концу, - именно поэтому развитие всегда будет у нас софизмом, используемым борцами за российскую китайщину, чтобы водить нас за нос.)