| 10:47a |
На уход Устинова
Полтретьего ночи, желудком издавая трели сверчка, встал с кровати, обитой кожей Салмана Радуева, генпрокурор Устинов.
Важно, заранее обдумывая на какую половицу наступить, пошел он на кухню. Путь неблизкий, времени обдумать ситуацию было с излишком: «Никуда не уйду! Вот стукну кулаком…» Он сжимал и разжимал небритые руки, тренируясь перед скорым выходом на трибуну Совета Федерации. Вспоминал, под каким дубом зарыт компромат на маленького лысого человечка из Питера, которого, встреться он ему на пустой и тёмной дороге, раздавил бы как клопа – без особых усилий, просто-напросто прижав резким движением живота к лавке.
Запихивая внутрь себя куски сыровяленой колбасы, подталкивая ее резонансными толчками среднего кишечника к выходу, - не так и много даже в Устинове места для деликатесов, а времени на длительную трапезу у государева человека всегда в обрез – он снова вспоминал и вспоминал. Перед ним проплывали образы чеченских партизан, забитых в «Белом Лебеде» разрядами тока, юных лимоновцев с вырванными ногтями на ногах, беззубых активистов правозащитных движений, задушенных в подъездах или заживо погребенных аминазином в психушках. Старухи в гробах из полиэтилена, куски страусятины, обрубок солдата без конечностей, чёрная икра, «вертикаль власти» под виагрой, заспиртованный экспонат коммуниста, крепостной театр в Барвихе, электроудочка, детское сердце в контейнере на вывоз в Лос-Анджелес…
Устинов закачался от переизбытка образов – так напряжённо его мозг, еженедельно стимулируемый через мягкий хрящ доктором Рошалем – никогда ещё не работал. Генпрокурор схватился за раструб прямой кишки в надежде удержать полупереваренную говядину: «Пусть ещё попитает мозг!», - но не тут-то было. Вся сила кулака, которым он надеялся сам, без доктора Рошаля, заткнуть кишечную извилину, словно испарилась во время раздумий и тренировки выхода на трибуну перед сенаторами. Раздался звонкий щелчок и откуда-то за ухом, прорвав суровые нитки, выскочил органчик.
Вечером того же дня маленький человечек из Питера торжественно в своём кабинете вручил в красной бархатной коробочке тот самый механизм новому генпрокурору. А ночью доктор Рошаль уже настраивал органчик через мягкий хрящ под особенности нового организма. |