| 11:37a |
Есть кто живой?
Молодой человек, имени которого я не хочу называть, поступил на работу в организацию, которую я тоже не хочу называть, по причине, о которой я все же скажу несколько слов хотя бы потому, что иначе это было бы свинством с моей стороны. Так вот причина была проста - ему просто надоело учиться. Процесс многолетней накачки знаниями привел к тому, а не модные ныне слова фертильность и матримониальность, чтобы они не значили в словарях, в которых им даны обьяснения.
Ему казалось, что он что-то может сделать, иначе говоря, ему хотелось направить поток знаний, или вообще-то информации, в обратную сторону и посмотреть, не получится ли из этого что-либо забавное для него и для окружающих. Думаю, что окружающие повеселились изрядно.
У меня нет желания объяснять что-либо и кому-либо, это просто существует, как существует вода или необходимость ходить на работу, хотя - хотя - я знал молодых людей, которые никогда в жизни не работали или работали совсем немного, но которые живут тем не менее, не переживая о статусе, о честолюбии или что там еще движет человеком жить на земле.
Изобретая движущиеся картины в словах, можно решить некоторые задачи, если ты их ставил перед собой, но невозможно жить праведно, или честно, или как там еще.Это, возможно, больно, или терпимо, но это так.
Однако - однако вернемся к нашему молодому человеку. Все достаточно просто, то есть если перечислить его родителей, место, где он родился,назвать профессию, которой он обучался в институте или другом учебном заведении, что тоже безусловно важно, и организацию, в которую он поступил работать, как многое - если не все становится ясно. Вот, видимо, вот что убивает совершенно, стандартный журналистский набор вдруг говорит о человеке все или практически все, что в переводе на язык нормального общения означает все. Все-все известно о человеке, а что названо-то? То немногое, что составляет, точнее говоря должно составлять только видимую часть айсберга, жалкую его часть.
Ну ладно, все это глупости, поскольку, прочитав в новомодном журнале рассказ о каком-то Гиниятулле-бабае, мы не рвемся в Чекмагушевский район, в одноименной хуторок, дабы набить морду этому человеку-скотине, хотя автор рассказа нам известен лично, и, видимо, ему было ощутимо больно писать о таком плохом человеке, да еще подноготную правду. Все это списывается на условность художественной литературы, мол, враки это все, враки. Нет никакого Гиниятуллы-бабая, что в переводе означает приблизительно старик Пахом, нет никакого Мушарафа, турецкого студента и агента Татарстанской разведки,так что можно писать что вздумается. Так почему же я не называю адрес, телефон или там ы-мейл этого молодого человека? Ведь литература должна писать правду некоторого реалистичного толка, что же так мешает мне привести все его данные, пусть это получится заметка в газетку, пусть, но зато это правда, самая ни на есть правда, я даже напишу, кого именно он имел, когда описывал в рассказе, который он мне показал, этот молодой человек, в этом рассказе описывается одна подружка, а на самом деле их целых четыре, как-то странно слипшихся в одну,что же мне мешает разоблачить, описать все так, как есть? Видимо, только одно - мне кажется, что на свете есть еще кто-то, кроме меня. |
| 9:16p |
Целиком и полностью поддерживаю Но обидеть Бориса Херсонского не хочу!
***
Дожидаясь рассветного часика
Средь похмельной моей бессонницы,
Я читал блог ходячего классика -
Стихотворца Бориса Херсонского.
Как там в Грузии на фестивале
Среди пальм и столов накрытых
Жирно потчевали хинкали
Знаменитых русских пиитов.
Там в бассейнах плескались форели,
Их ловили, варить несли.
Как увидят, блядь, посинели,
Заливали в уху «Шабли».
Жрали блюда деликатесные,
Пили весело и легко.
А вокруг их ансамбли местные
Танцевали им «Сулико».
Их встречали послы и епископы,
Им устраивала там шоу
Прогрессивный поэт тбилисский
Пресловутая Кулешова.
Подливали им «Цинандали»,
Щедро мазали им повидло.
Меня, правда, туда не позвали,
Так как я - бездарность и быдло.
Раньше лишь Евтушенко так где-то
Принимали в Советском Союзе.
И поэтому все поэты
Были в данном конфликте за Грузию.
И не надо о пятой колонне,
Я вам правду открою простую -
Всем известно, кто девушку кормит,
Тот в дальнейшем ее и танцует.
Это ж надо быть негодяйкой,
Чтобы шавкою полной злости
Грозно скалится на хозяйку,
Угостившею вкусной костью.
И не то чтоб «Давить их, гадов,
За измену Родине-маме!»
Я к тому, что «Кормить их надо!»
Как в какой-то старой рекламе.
Я поэт, по мозгов квадратам
Могу жарить похлеще «Града».
Только, если нету зарплаты,
На хера мне все это надо?
Мне же, блядь, от родимой власти
И стакана-то не налили,
Но сто раз в милицейской части
Оставляли следы на рыле.
Сотни лет поэты с поэтками
Харчевались не очень густо,
Но всегда имели объедки
Со стола царя иль курфюрста.
Отнесись к ним по-человечески,
Заплати по 2000 долларов,
И поэты врагам отечества
Разобьют их собачьи головы.
Мы б эпитеты подыскали
Посильней чем «Мочить в сортирах!»
Нет, не зря нам товарищ Сталин
Выделял на Тверской квартиры.
А пока вы жидитесь дать бабки,
Господин президент и министры,
Будут русские Гомеры и Петрарки
Сплошь агенты империалистов.
Если уровень жизни поэтов
Вы не сделаете достойным,
Все просрете, так же как эту,
Информационные войны.
(с) Вс. Емелин
|