православие не терпит теоретических отклонений от десятка убогих, совершенно унылых, к тому же логически противоречивых и никак не объясняемых положений своего учения, и, в тоже время, совершенно равнодушно к каждой реальной человеческой проблеме, стараясь в каждой
"непростой ситуации" добиться как можно быстрее покаяния, чтобы проблему скорейшим образом списать, отделаться от нее.
совсем свежий пример
на днях приводил о. Филипп:
"
Священник - раб Божий, он не устанавливает "правила", а всего лишь следит за их выполнением. И что раб может ответить на Ваш вопрос? С креста не сходят, с креста снимают... Женщина "сошла" со своего креста. Теперь ее ждет другой крест, и не известно, который из двух лучше. Может, ее братишке и так и так жить оставалось несколько часов? Как знать, может на следующее же утро его должна была переехать машина? ... Это для нас, земных людей, он "фашист", а для Господа - любимое, хоть и заблудшее, чадо; ради которого Он взошел на Крест и грехи которого Он вместе с моими и Вашими грехами на Себя взял".
то есть есть рапбожей, и ему совершенно похер всё на свете, похер люди, похер убитый, похер убившая, мир ждет от него, когда он разявит рот и произнесет оценку, и оценку эту можно предсказать с вероятностью 100%.
и это относится почти к любому попу, можно даже спор заколотить.
к примеру сначала сформулировать "непростой" вопрос, потом самому дать на него "батюшкин ответ", а потом закинуть вопрос в журнал иерейца.
и заготовленный ответ совершенно совпадет с благочестивым иерейцовым ответом на все 100 процентов.
рапбожей оценивает что имело место схождение с креста.
попка дуррак, кешша харроший, пиастрры, с крресста не ссходитть, дрругой церкви у нас нет, и бутылка ррома.
в конце 80-х, когда батюшки только начинали разгуливаться языком по чужим ушам, вся эта херня еще не так обрыдла, даже отчасти она была в новинку для нечитателей дастаефских.
убить иль не убить, вот в чем вопрос? - люди маялись не находя достойного ответа, и хрень с крестом казалась почти объяснением, потому шибла в нос как газы заморского спрайта или как первое впечатление от волшебной еды под музыку визгливого крылоса.
в этом была новизна, отличная от "убить, или сдать в милицию", новизна, но никак уже тогда
не объяснение.
и не утешение.
уже тогда это было предательством человеческой немощи.
а сейчас уже все видят это как признак духовной импотенции.
видно, что именно в конкретной ситуации священник ведет себя как дезертир.
он - отмазывается.
он не может помочь абсолютно, но даже не это.
он -
не хочет помочь.
духовенство не обличает лукавую власть, не бичует продажные суды, не заступается перед произволом ищеек, оно только рыщет кто про "церковь" что плохого сказал и какие кары за это ждет все общество.
и если у какова нибудь иерейса, или протоерейса, или херомандрита болтается язык между ног, то только затем, чтобы показывать его каждый раз, когда кому нибудь по настоящему плохо.