Войти в систему

Home
    - Создать дневник
    - Написать в дневник
       - Подробный режим

LJ.Rossia.org
    - Новости сайта
    - Общие настройки
    - Sitemap
    - Оплата
    - ljr-fif

Редактировать...
    - Настройки
    - Список друзей
    - Дневник
    - Картинки
    - Пароль
    - Вид дневника

Сообщества

Настроить S2

Помощь
    - Забыли пароль?
    - FAQ
    - Тех. поддержка



Пишет ivanov_petrov ([info]ivanov_petrov)
@ 2007-04-15 11:10:00


Previous Entry  Add to memories!  Tell a Friend!  Next Entry
Социальная антисистема: взаимодействие ядра и дырок (2)

Итак, оригинальной чертой строения систем социального типа является их относительно низкая организованность и целостность. Из-за этой характерной черты таких систем их структура и поведение долгое время не были описаны на достаточно общем теоретическом уровне – такие системы представлялись «пустым местом» на фоне высокой организации систем организменного типа. Подробно взаимоотношения между элементами в системах социального типа раскрыты в работах (Каландадзе, Раутиан, 1992, 1993; Жерихин, Раутиан, 1997, 1999; Жерихин, 2003; Любарский, 2004). Поскольку этот тип систем был выделен недавно, трудно кратко описать и свойственные ему закономерности поведения – в отличие от классического варианта представления о системе здесь не удается апеллировать к достаточно общеизвестным правилам рассуждений и знакомой системе понятий. Поэтому описать устройство таких систем-социумов придется очень кратко, а за подробным разъяснением адресовать к упомянутым выше работам.

***
Несмотря на то, что все системы социального типа обладают (по сравнению с организмом) невысокой целостностью, столь основополагающая системная характеристика, как целостность, определяет закономерности развития этих систем. Все системы социального типа могут быть расположены в ряду, который начинается с группировок - чрезвычайно слабо организованных систем, обладающих малой целостностью и устойчивостью. К группировкам относятся достаточно простые объединения: толпа, «сфокусированные собрания» Эрвина Гофмана (Goffman, 1961) (митинг, очередь, собрание присяжных, партийное собрание и т.д.). Более сложным строением (и более высоким уровнем целостности и устойчивости) обладают одновидовые сообщества – популяции, демографические системы. Наиболее сложные системы этого ряда: сравнительно высоко целостные многовидовые сообщества (биоценозы), общества людей (собственно социумы) и др. Целостность социумов и биоценозов иногда приближается к уровню простейших организмов.

Элементами социума в данном рассмотрении будем считать «типы индивидов», означенные для фазового пространства социума – «социальные роли», страты. В социумах удобно выделять три типа элементов (страт), различающихся по своей специализации. Первые два типа – виоленты и патиенты (специалисты в области оптимума и субоптимальные) – обладают узкой специализацией, третий тип – эксплеренты – крайне широкой специализацией (или, если угодно, являются слабо специализированными). Специалисты (виоленты и патиенты) занимают некоторую область в социальном пространстве вокруг локальных оптимумов (изобилия ресурсов); неспециалисты (эксплеренты) занимают обширные области, удаленные от зон оптимума.

Социум состоит из тесно сомкнутой когорты блоков узких специалистов, которых в совокупности можно назвать социофилами, поскольку они специализированы к существованию в обществе, к взаимодействию друг с другом – к «разделению труда». Совокупность эксплерентов может быть названа социофобами – в силу слабой специализации они более способны существовать в одиночку, меньше нуждаются в плотной социальной среде. Они существуют на границе социальной системы и внешней среды, в складках социальной системы, на границах между крупными блоками элементов социума.

[Если бы не неуклюжесть термина, правильнее их было бы называть соционейтралами. Социофобы не «не любят» социум, а вытеснены из него сомкнутыми группами специалистов и приучены существовать без существенного взаимодействия с членами социума. «Социофобы» не больше боятся социума, чем гидрофобные вещества – воды.]

В биологических системах социального типа – биоценозах – указанные типы специалистов обычно являются унаследованными эволюционными стратегиями видов, хотя во многих случаях переход от одного типа специализации к другому происходит очень быстро и независимо от степени готовности видов к смене типа специализации. В социальных системах людей типы специализации являются ролями. Поэтому на протяжении жизни один и тот же человек может сменить несколько типов специализации, а также может играть разные роли (обладать разными типами специализации) в разных сферах деятельности – скажем, быть патиентом по основной профессии и эксплерентом в качестве поэта-любителя.

По мере развития социума у всех социофилов увеличивается степень специализации. Это является закономерным следствием конкуренции, следствием стремления оптимально расходовать ресурсы социума. Ограниченность ресурсов (любого вида) требует эффективности их использования, для повышения эффективности требуется увеличивать степень специализации. Движение по тренду роста специализации может быть описано как «прогресс» для социума в целом и для его элементов в частности. При этом часть социофобов может специализироваться и найти себе место в «плотной упаковке» социума, стать социофилами, а прочие социофобы остаются на границах системы и в ее дырках.

Увеличить эффективность использования ресурса возможно при приближении к оптимуму – либо пространственному и временному для одних групп ресурсов, либо структурному для других. Поэтому при повышении специализации страты социофилов сжимаются вокруг центров, стягиваются к околооптимальной области, где они могут продолжать увеличивать свою эффективность. Однако такое сжатие страт является противоречивым процессом. Для каждого типа организации страты существует минимальный размер, так что при некотором уменьшении страты ее устойчивое положение в социальной системе нарушается. Дело в том, что плотная упаковка социофилов обусловлена их организацией, системой взаимосвязей, тесной взаимозависимостью страт. Слишком мелкие страты перестают быть устойчивыми партнерами по взаимодействию для других страт социофилов и вытесняются из организации социума.

Для мелких страт снижение устойчивости при уменьшении размера страты означает их уничтожение. Индивиды, составляющие мелкие страты, исчезают или переходят в состав иных страт. Для социальной системы в целом исчезновение мелких страт означает появление дырок в сомкнутой системе. Возникает парадоксальная ситуация: социум специализируется, обретает все более устойчивую и плотную упаковку, и при этом в нем появляется все больше мелких лакун. Эти лакуны можно представить как вакантные ресурсы, социопространственные размеры которых слишком малы, чтобы поддерживать устойчивое существование страты-специалиста. Для примера можно взять случай из мира профессий: при уменьшении численности ученых какой-либо специальности ниже предельного размера в социуме исчезает данная научная профессия. Соответствующее научное занятие может оставаться личным делом, личным интересом каких-то единичных индивидов, но в социальном смысле данная специализация для общества потеряна. Подобные примеры можно во множестве видеть в сфере экономики: мелкие производители, редко и нерегулярно выпускающие некоторый штучный товар, вытесняются из системы экономических связей, поскольку партнеры не могут ориентировать свою деятельность на устойчивые контакты с такими производителями.

Итак, в плотно сомкнутой социальной системе возникают многочисленные дырки, меньшие по размеру, чем те области, на которых базируются страты специалистов-социофилов. Однако эти дырки не остаются пустыми. Как уже говорилось, в социуме существуют еще страты эксплерентов-социофобов, широко (слабо) специализированные страты, во множестве обитающие в окружающем плотно сомкнутый социум пространстве и в «швах» социального организма. Эти страты способны использовать ресурсы мелких дырок, «социальных щелей». Причина в том, что каждая дырка не способна поддерживать существование страты; специалист по своей природе должен обитать в компактной области; эксплерент в силу своей малой специализации способен использовать различные ресурсы, разбросанные в социуме. Страта эксплерента «садится» на целый ряд дырок и существует за счет раздробленных ресурсов, используя их неэффективным (с точки зрения специалистов) образом.

Тем самым в развитии социума возникает парадоксальная ситуация. Общий тренд развития направлен в сторону увеличения специализированности социума в целом и составляющих его страт и составленных из них блоков. Первоначальная «упаковка» общества состоит из «гнезд», каждое из которых состоит из центрального виолента в окружении группы патиентов. Затем происходит расслоение структуры социума на несколько уровней, появляются виоленты нескольких уровней, каждый из виолентов сопровождается своей свитой из патиентов. В процессе дальнейшей специализации образуются плотные «батареи» специалистов, связанные в функциональные блоки, объединенные обработкой некоторой линии социального продукта. И в то же время, в результате этого самого процесса специализации социума, в него проникают неспециализированные элементы. Правилом конкурентных отношений является то, что в них побеждает более специализированный игрок. В данном случае происходит нарушение этого правила конкурентных отношений: в мир сильных конкурентов и высоких специалистов входят неспециализированные, неэффективные страты, и они не только не вытесняются из социальной структуры, но напротив появляются там во все большем числе.

Появление таких страт внутри плотно упакованной социальной структуры означает падение устойчивости социума в целом. Однако эксплеренты, оказавшись внутри социума, не остаются неизменными. Они специализируются, приноравливаются к тем довольно постоянным условиям, которые им предоставляет социум. Социальная среда обладает высокой степенью регулярности, и эксплеренты приспосабливаются к занятым ими дыркам, специализируются – так что постепенно в социуме возникают специалисты новой формации, занимающие места прежних специалистов.

Этот процесс хорошо известен и многократно описан. Достаточно вспомнить «нуворишей», которые раз за разом вклиниваются в среду «достойных и почтенных предпринимателей» старой формации. Те же процессы происходят с аристократией, дворянством – достаточно вспомнить взаимоотношения дворянства шпаги и дворянства мантии, «мещан во дворянстве». Те же взаимоотношения прослеживаются в сменах типов религиозных орденов, в функционировании научных парадигм или школ в искусстве. Каждый раз в социуме возникает локальное снижение устойчивости, связанное с исчезновением ряда старых специалистов, возникновением дырок и проникновением в них социофобов. Затем устойчивость социума снова растет по мере того как прежние социофобы специализируются, обретают сильные связи с социальной структурой и в конечном счете пополняют собой ряды социофилов.

Социум испытывает колебания устойчивости, которые связаны исключительно с его внутренним развитием. Разумеется, внешние воздействия могут усилить неустойчивость в какой-то момент времени, но важно подчеркнуть, что социум не является системой с постоянной устойчивостью, он по внутренним причинам продуцирует кризисы в своем развитии, причем каждый из них при некотором стечении обстоятельств может оказаться фатальным.

Распад социальной системы происходит при потере ею устойчивости, разрушении связей между функциональными блоками и стратами. При дестабилизации социума устойчивость связей падает. Социофилы, ориентированные на устойчивые взаимоотношения между собой, оказываются в проигрышном положении, социальная среда становится все более изменчивой, разнообразие ее растет и в выигрыше оказываются социофобы, приспособленные к одиночному существованию, не связанные в своем функционировании с другими стратами. Разлагающийся социум становится группировкой, неорганизованной системой страт – и в то же время в нем нарастают противоположно направленные процессы. Вновь страты начинают специализироваться – в новых условиях, при специализации они устанавливают устойчивые отношения друг с другом и возникает новый социум.

Такова – в очень кратком и обобщенном виде – картина развития социальной системы. В соответствии с нашей темой нам следует акцентировать роль эксплерентов-социофобов в этой картине. Подчеркнем, что в ситуации кризиса все страты оказываются эксплерентными, что означает просто тот факт, что они пока не специализированы к новым условиям и не образуют устойчивых групп, блоков, совместно использующих ресурсы. Так что социум начинается и кончается как группировка эксплерентов.

Эксплеренты играют важную роль в развитии социума. Они представляют собой резерв неспециализированных страт, которые могут быть использованы социумом при решении новых задач, для которых не пригодны старые страты специалистов. Но это лишь одна из ролей, которую выполняют в обществе социофобы. Другая – значительно более мрачная – роль прочитывается из того, как эксплеренты функционируют в обществе, занимая дырки и временно снижая устойчивость общественного целого.

Мы знаем, что внутри системы – не только в пространственном, но и в структурном смысле – существует особая подсистема эксплерентов, которая ведет себя по иным законам, нежели сомкнутая система взаимозависимых специалистов, составляющих основу социума. Проникновение эксплерентов в образующиеся дырки социума происходит не равномерно и не постепенно. Эволюция социума проходит несколько различных этапов. Сначала, в определенные и характерные для данной социальной системы времена, в ней появляются массы специалистов первой формации, которые затем сжимаются, специализируются, так что в обществе одновременно начинают возникать дырки в самых разных его частях, и на некотором этапе происходит «волна вселений» эксплерентов, начинающих занимать дырки. Постепенно образуются специалисты новой формации – и они могут оказаться «новыми» не только во временном смысле, но и в структурном. Условия существования социума меняются, а у высоко целостных элементов общественной системы имеется значительная инерция, они не способны быстро перестраиваться вслед за переменами – инерционность есть необходимое следствие специализации. Итак, новые формации специалистов могут оказаться существенным образом схожими между собой и противопоставленными специалистам старой формации, могут быть организованы по несколько отличающемуся закону композиции, и таким образом в обществе может возникнуть новое организационное начало, стремящееся перестроить его на иных основаниях. Это достаточно известный ход мысли, и здесь важно подчеркнуть только роль эксплерентов в том, каким образом социальная механика функционирует во время такого изменения («формационного кризиса»).

Другая сторона вопроса состоит в том, что эксплеренты, еще оставаясь таковыми, еще не образовав новой формации специалистов, могут значительно повлиять на развитие социальной системы. Дело в том, что мы говорим о несвязанности эксплерентов между собой и их неспециализированности только в сравнении с высоко специализированными и жестко объединенными в функциональные блоки структурами социофилов. Между тем в некоторых условиях в социуме может возникать сравнительно организованная эксплерентная внутренняя среда. Каждое выпадение узкого специалиста и образование дырки нарушает связи между социофилами и увеличивает общий объем «приграничных лакун», в которых существуют эксплеренты. Пока общество остается достаточно плотным и эксплеренты существуют в основном на границах системы, они выполняют довольно безобидную роль «резерва изменчивости», едва выживая в далеких от оптимальности условиях. Но при возникновении сравнительно рыхлой социальной структуры, когда возникают уже не плотные блоки, а скорее «решетки» специалистов, между которыми имеются обширные лакуны, эксплерентная среда общества может играть иную роль. Между различными стратами эксплерентов возникают связи, основанные именно на их эксплерентных стратегиях поведения; эксплеренты различных областей начинают образовывать собственное сообщество, в определенной мере противопоставленное закону композиции социума в целом. Например, эксплеренты из различных разрозненных сфер хозяйственной жизни могут сливаться в достаточно организованную теневую экономику; культурный андерграунд может объединяться, соединяя маргинальные течения в искусстве, религии, образе жизни. В этом случае эксплерентные страты получают дополнительную возможность расшатывать, лишать устойчивости социум – их способы взаимодействия являются агрессивной средой для приспособленных, устойчивых, плотных контактов специалистов. По мере увеличения числа эксплерентных страт и их смыкания условия существования страт специалистов становятся все хуже, все большее число страт – бывших специалистов – эксплерентизуется, переходит на эксплерентную стратегию поведения, и устойчивость общества прогрессивно снижается.

Глубина кризиса, в который входит социальная система с появлением каждой новой волны образования дырок вследствие прогрессивной специализации, - глубина этого кризиса зависит от очень многих причин, которые могут быть описаны только для конкретной системы. В общем случае можно только сказать, что эксплеренты своей стратегией поведения стремятся усилить кризис, поскольку кризисная среда «разобранного» общества дает им выигрыш по сравнению со специалистами. В результате могут возникать ситуации, когда локальный кризис устойчивости системы, связанный с образованием новой формации специалистов, перерастет в глобальный системный кризис, произойдет распад прежней системы и из набора страт будет выстроена иная система с иным законом композиции.

Если среди эксплерентов возникнет некий новый закон композиции, имеющий шанс стать устойчивым в случае гибели старой системы, то во время общесистемного кризиса такой «эксплерентный зародыш» новой системы будет иметь преимущество. В ситуации дестабилизации и кризиса максимальной ценностью обладает устойчивость, выход из кризиса и состоит в том, что разрозненные элементы находят новую возможность образовать устойчивую организацию. Если система, возникшая изначально как способ взаимодействия эксплерентов внутри старой социальной системы, окажется жизнеспособной, она сможет включить в себя разъединенные кризисом элементы старого социума, на ее основе возникнет новый социум. В этом случае мы увидим, что некая организация с ансамблем характерных свойств, первоначально возникшая в недрах старого социума, привела его к снижению устойчивости и к гибели, а затем втянула в себя образовавшиеся элементы. Пожалуй, мы можем такую организацию назвать антисистемой.

***
Мне не указать примеры антисистем с той легкостью, как это делают гумилевичи. Им хватает внутренней убежденности в «жизнеотрицании» чего-либо. В соответствии с тем разбором понятия, которое приведено выше, доказательство антисистемной природы какого-либо социального явления – дело многотрудное и требует специальных исследований. Поэтому далее я ограничусь немногими примерами, указывающими те «места», где можно попробовать найти антисистемы.

Нам для примера нужна область культуры, которая достаточно хорошо описана и классифицирована, так что при выделении объектов в ней можно ссылаться на серьезные научные разработки, описывающие историю и динамику этих объектов. Возьмем для разбора понятия антисистемы такую область культуры, как наука – мы сейчас уже сравнительно неплохо знаем, что называется научной дисциплиной, как эти дисциплины зарождаются и как исчезают.

Жизнь научной дисциплины описана в работах Куна (1975), Прайса (Прайс, Бивер, 1976; Price, 1962, 1963), Мертона (Merton, 1973) и Маллинза (Mullins, 1973). Маллинз объединил науковедческие концепции Куна, Прайса и Мертона, детализировав картину смены научной парадигмы. Он описывает, как нормальная наука преобразуется в сеть исследовательских групп, выделяет из своего состава «невидимые колледжи», как эти сплоченные группы ученых постепенно начинают критиковать господствующую теорию, как благодаря этой критике группы выходят из невидимости, постепенно осознаются как новое направление и формируют новую научную дисциплину со своими журналами, учебниками, кафедрами, лабораториями и т.д.

Нам достаточно обратить внимание на тот факт, что становление новой научной дисциплины и смена парадигм в науке живо напоминает становление антисистемы. Важно подчеркнуть, что вставленная в развитие науки «антисистемная» составляющая является важным этапом развития науки, и вряд ли стоит считать «невидимые колледжи» носителями негативной роли и рассадниками зла.

Заметим и еще один момент. Антисистемы выполняют в развитии системы в том числе и полезные функции. Выше говорилось, что антисистемы представляют резерв изменчивости, который используется социальной системой при решении многих классов задач. Например, де Либера (2004) в книге «Средневековое мышление» описал возникновение интеллектуалов в Европе – в XII, XIV веках – как депрофессионализацию «полезных членов общества». При возникновении средневековых интеллектуалов устойчивые страты врачей, учителей, богословов, выполняющие нужные обществу функции, породили неспециализированных и «не нужных» обществу философов, создавших особый идеал интеллектуальной жизни, сильно повлиявший на дальнейшие судьбы интеллектуализма в Европе. Некоторые волны депрофессионализаций задохнулись, остались без серьезных последствий, а другие имели успех – и развитие науки в Европе, появление мощной страты ученых является – в своих истоках – результатом одной из таких волн депрофессионализации. Как показывает де Либера, интеллектуалы Высокого Средневековья происходят из маргиналов, покинувших свою социальную страту ради свободного мышления.

Другой пример приводит М.К. Петров (2004): он говорит о становлении науки в XVII в. И снова оказывается, что будущие ученые вербуются из «лишних людей», покидающих свои прочные социальные страты врачей, теологов, юристов, чтобы на свой страх и риск заниматься не нужным обществу делом – созданием науки. Тем самым можно утверждать, что многие «полезные» институты общества происходят из антисистем. Конечно, можно объявить «злом» всю науку – но все же стоит признать, что антисистемы участвуют не только в уничтожении старого, но и в творении нового, причем таких сложных новых культурных форм, в которые облечена современная наука. Интересно, что в дореволюционной России эксплерентным сословием было духовенство (Миронов, 2003, с. 105) – этот пример также ярко демонстрирует невозможность отнесения эксплерентов (и могущих возникать среди них антисистем) к «безусловному злу».

Антисистемы как таковые не злы и не добры, не приносят с собой гарантированное зло или гарантированное благо. Антисистема – просто обозначение определенного типа развития системы, который – как любое развитие, любое усвоение нового, любое творчество, - может закончиться для системы крахом, а может привести к повышению ее устойчивости. Антисистемы могут играть разрушительную роль, а могут формировать новые типы культуры.

***
Итак, предлагаемый смысл термина «антисистема» достаточно близок к исходным интуициям, которые заставили использовать это слово. Действительно, степень вхождения эксплерентов в социальную систему относительно невелика – в этом особенность данной социальной стратегии поведения страт. Эксплеренты, как уже не раз говорилось, существуют на границах системы, в ее дырках, на швах между блоками сомкнутой системы страт-социофилов, и таким образом их можно рассматривать как принадлежащие системе – образующие ее внутреннюю среду, резерв изменчивости элементы, а можно говорить об эксплерентах как о внесистемных стратах. По сути, эксплеренты оказываются либо внутри-, либо внесистемными образованиями в зависимости от стадии эволюции социальной системы. На одних этапах они есть необходимая часть социальной системы (в самом начале ее формирования), затем – не слишком важными сопровождающими элементами, а в некоторых ситуациях они же могут стать антисистемными агентами и привести социум к гибели.

Построение теории устройства нового типа сложных систем (социальных систем, в отличие от систем организменного типа) позволяет достаточно подробно описать закономерные черты функционирования социальной системы и дает место понятию антисистемы, которое не может быть выведено из понятийного аппарата, произведенного для систем организменного типа. Более того, из описания социальной системы как результата взаимодействия трех стратегий поведения страт (виолентов, патиентов и эксплерентов) можно вывести некоторые свойства антисистем, представить, на каких этапах развития социума антисистема может начать функционировать, в чем сила антисистемы и в чем ее слабость.

Литература.
Гумилев Л.Н. 1989. Этногенез и биосфера Земли. Л.
Де Либера А. 2004. Средневековое мышление. М.
Жерихин В.В. 2003. Избранные труды по палеоэкологии и филоценогенетике. М.
Жерихин В.В., Раутиан А.С. 1999. Кризисы в биологической эволюции. – Анатомия кризисов. М.
Каландадзе Н.Н., Раутиан А.С. 1992. Эвристическая модель эволюции сообщества и его таксономического и экологического разнообразия. – Юрцев Б.А. (ред.). Биологическое разнообразие: подходы к изучению и сохранению. СПб.
Каландадзе Н.Н., Раутиан А.С. 1993. Юрский экологический кризис сообщества наземных тетрапод и эвристическая модель сопряженной эволюции сообщества и биоты. – Проблемы доантропогенной эволюции биосферы. М.
Коуз Р. 1993. Фирма, рынок и право. М.
Кун Т. 1975. Структура научных революций. М. Прогресс.
Любарский Г.Ю. 2004. Теория динамики сложной социальной системы. – Полис. No. 2,3.
Миронов Б.Н. 2003. Социальная история России. Т. 1. С.-Петербург.
Петров М.К. 2004. История Европейской культурной традиции и ее проблемы. М.
Прайс Д., Бивер Д. 1976. Сотрудничество в «невидимом колледже» // Коммуникация в современной науке. М. Прогресс.
Раутиан А.С., Жерихин В.В. 1997. Модели филоценогенеза и уроки экологических кризисов геологического прошлого. – Журнал общей биологии, т. 58, № 4.
Урманцев Ю.А. 1978. Что может дать биологу представление объекта как системы в системе объектов того же рода. - Журнал общей биологии. Т. 39. No. 5.
Goffman E. 1961. Encounters: Two Studies in the Sociology of Interaction. Indianapolis.
Merton R.K. 1973. Sociology of science. Chicago.
Mullins N. Ch. 1973. Model for the development of sociological theories. Theories and theory groups in contemporary American sociology. Harper and Row. N.Y.
Price D.J. de S. 1962. Science since Babylon. Yale Univ. Press.
Price D.J. de S. 1963. Little science, big science. N.Y. Columbia Univ. Press.



(Читать комментарии) - (Добавить комментарий)

Re: Размишляя
[info]ivanov_petrov@lj
2007-04-16 09:44 (ссылка)
Это Вы описываете возникновение новой общественной структуры среди неспециализированного сообщества. До некоторой степени так и происходит. Другое дело, что внутри действующего общества построить отдельную другую общ. структур затруднительно... Но это долгий разговор.

(Ответить) (Уровень выше) (Ветвь дискуссии)

Re: Размишляя
[info]sokol_888@lj
2007-04-17 08:19 (ссылка)
А Вы пробовали и писали ли о том, как Ваша идея исползовать взаимоотношения в биоценозе приложима к системе международних отношении ?

(Ответить) (Уровень выше) (Ветвь дискуссии)

Re: Размишляя
[info]ivanov_petrov@lj
2007-04-17 08:35 (ссылка)
Международных? Нет. Тут описывается внутрисистемные взаимодействия, между народные - предполагается, что взаимодействуют разные субъекты. Нечто, наверное, натянуть можно - но мне кажется, теория не на это нацелено. Но может быть, там можно зато придумать ряд сильных упрощений в связи с сзадачей и нечто даже получится. Но я не пробовал.

(Ответить) (Уровень выше) (Ветвь дискуссии)

Re: Размишляя
[info]sokol_888@lj
2007-04-17 08:48 (ссылка)
Мне кажется что в медународная система отношении с ее сравнительно простой и известной структурой и малом количеством связей будет удобная модель для проигривания стратегии выживания - еволюции - из за более високого, макроуровня самой системи.

(Ответить) (Уровень выше)

Re: Размишляя
[info]sokol_888@lj
2007-04-17 09:21 (ссылка)
Именно здесь четко выполняется условие разности, незаменимости и индивидуалности структурних обектах

(Ответить) (Уровень выше)


(Читать комментарии) -