Moire у себя в дневнике рассказывает несколько историй - ничего особо ужасного, случаи из судебно-карательной практики 30-х.
Один из них хочу передать дальше:

"О судьбе доносчика я узнала несколько лет назад совершенно случайно.
Этот человек еще долго трудился на благо Родины: разоблачал шпионов, вражеских агитаторов и диверсантов, получал за это награды, продвигался по служебной лестнице.
Семьи так и не завел. Может, некогда было, а может, замуж за него никто не шел. Как бы то ни было, а получил он квартиру, вышел на пенсию... и пришло время, когда трудно ему стало ухаживать за собой и домом, ходить в аптеку и магазин, готовить и стирать. Тогда он обратился в собес с просьбой выделить ему патронажную сестру, чтоб та ходила к нему через день, покупала продукты, готовила, убиралась, да рассказы о его подвигах слушала.
Но с сестрой заминка вышла: та пришла к нему пару раз, а на третий уперлась: "Не пойду, и все тут. Он на моего деда донос написал, у меня мать сиротой выросла, а я за ним ухаживать буду? Не пойду, хоть увольняйте!" Ну, попробовали прислать другую - та же история. И выяснилось, что нет в городе ни одной патронажной сестры, у которой бы по доносу не арестовали деда, отца, дядю... Никто к нему не шел. Он завалил жалобами все инстанции, но результата так и не добился.
Я не знаю, как он умер, но догадаться, думаю, нетрудно."