| 4:26a |
Вернулись в Принстон позавчера, прихожу в себя с некоторым
трудом, дома страшный бардак и вещи толком не разобраны.
Из-за какого-то очередного неудачливого террориста на рейсах
в Штаты ручную кладь теперь натурально шмонают, без особого,
впрочем, рвения. Разбирая большой чемодан, не обнаружила там
любимых ножниц, удобных и острых, единственных, которыми мне
удается постричь ногти; в уверенности, что забыла их в Москве,
с тоской купила какую-то малодостойную замену. Только что эти
ножницы выпали из другого, маленького чемодана, который мы брали
с собой в салон. Кажется, в первый раз за последние восемь лет
провезли что-то подобное в ручной клади - с тех пор, как у меня
отобрали в аэропорту очень старые и невероятно тупые ножницы, а
у М. - маленькую отвертку, которой он подкручивал винтики на очках.
Андрюшка отправился в ясли с нешуточным энтузиазмом - соскучился
по своим товарищам, которых в Москве почти каждый день вспоминал
поименно. Даже не по себе оттого, что в мае мы уедем отсюда насовсем.
В группе у него, впрочем, есть одна парижанка - не знаю, уезжают
они в конце учебного года или остаются.
К шикарному в кои-то веки московскому снегу остался равнодушен -
видимо, слишком трудно передвигаться по улице в таком нагромождении
разнообразной одежды. Лыжи у меня зато удались; робко надеюсь
приобщить Андрюшку следующей зимой. |