KATOGA - Самые добрые в мире

На полянке Эстер стала рыть яму, а я сел сочинять. Эстер стала вся потная, светило солнце, и на каждом кусту пели птицы.
– Тебе бы всё стишки! – хмыкнула Эстер.

– В мире полно покойников, – сказала Эстер, – под каждым кустом лежит мёртвая птица, бабочка или мышь. Кто-то должен позаботиться о них. Кто-то должен похоронить этих несчастных.

Мы стали рыскать в зарослях кустарника, под деревьями и в полях. К сожалению, нам попалось совсем не так много покойников, как мы надеялись.

Наконец-то мы нашли мёртвого крота.
…
– Подержи крота! – сказала мне Эстер и криво усмехнулась.
Я спрятал руки в карманы и замотал головой.
– Боишься дотрагиваться до покойников, я так и знала. Ты просто трус!

И так нам стало весело в тот скучный летний день! Мы открыли собственную фирму под названием ОАО «В добрый путь». Мы решили устраивать лучшие в мире похороны и помочь всем мёртвым зверюшкам, которых никто не похоронил.
Эстер рыла могилы. Я сочинял стихи. Пютте плакал.

Лопата Палочки от мороженого для маленьких крестиков Доски для больших крестов Топор Гвозди Много маленьких коробочек Коробочки побольше для гробов Красивые надгробные плиты Краски и кисточки Семена голубых цветов

Я стоял рядом и слушал, как она разговаривает по телефону. Наконец у соседей нашёлся умерший хомяк.
– Превосходно! Мы похороним Нуффе наилучшим образом. Похороны назначаем на три часа. Можем ли мы спеть? Ну конечно, мы обязательно исполним псалмы! Это будет стоить всего лишь пять крон… э-э-э… вернее, десять. Сколько мы обязуемся ухаживать за могилой? Ну-у-у… Вечно.

Папа Эстер посоветовал нам похоронить петуха. Тот был такой старый и дряхлый, что папе пришлось его зарубить.

Мы пригласили кур принять участие в траурной церемонии. Но они только без толку носились вокруг и копались в земле.
– Да что с вами! – возмущалась Эстер. – Вы грустить должны, дуры!

К сожалению, мы совсем не заработали денег. Эстер вдруг очень расстроилась.
– У нас самое отстойное похоронное бюро на свете! – сердилась она. – Размениваемся по пустякам и хороним всякую мелкоту. Скоро вообще начнём дохлых мух собирать с подоконника.

Я бы хотела найти какое-то огромное животное, какого-нибудь злого дикого кабана, – мечтательно сказала Эстер, – большого, толстого и злого. Страшного до ужаса.
...
Сбила машина! Точно! Эстер невероятно обрадовалась. Мы отправились с нашим чемоданом, набитым крестами и надгробными плитами, по дороге в поисках зверей, которых сбила машина.

Первым делом мы нашли совсем плоского ежа с кучей колючек. Мы взяли у папы Эстер перчатки для мотоцикла, чтобы взять ежа. И положили его в могилу. Он был похож на большую мёртвую буханку хлеба.

Это был самый длинный в нашей жизни заяц.
– Большущий шведский заяц!
Эстер кружилась в танце вокруг зайца.
– Ты ведь не любишь прикасаться к мёртвым зверям, – сказала она мне. – Можешь тогда понести пока перчатки.

Вдруг мы заметили двух чёрных дроздов, которые галдели в кустах. Мы услышали, как один из них взлетел и врезался прямо в стекло веранды: «Бум!» Я никогда не видел, как кто-то умирает. Мы сидели на корточках перед дроздом. Он хлопал крыльями и хватал клювом воздух. Потом он замер. Он умер очень-очень быстро.
...
Я совсем забыл, что боялся прикасаться к покойникам. Дрозд был чёрный как смоль. С жёлтым клювом. Я взял птицу в руки.
…
– Может, у него были дети. И мама… – сказал Пютте.
– Его будут звать Маленький Папа, – решил я.
…
Я прижал дроздика к груди и прочитал стихотворение. Маленький Папа был всё ещё тёплый. Земля была холодная.
КОНЕЦ