|
|
Пишет kenigtiger (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} kenigtiger)@ 2000-02-06 14:30:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
Первонах, продолжение
Название для детской болезни.
Детскими болезнями обычно называются специфические заболевания, которые каждый человек обычно переносит в юном возрасте, и к которым взрослый организм более устойчив. В технике “детская болезнь” – неполадки, возникающие у первых образцов новейших конструкций в силу производственных дефектов и недоработок конструкторов.
Детской болезнью в политике можно назвать детские представления о том, как политика делается. Например, представление о том, что бабло побеждает зло. Если бы бабло побеждало зло, то миром и сейчас правила бы Испания, вывозившая несметные богатства из Нового Света. Однако внезапно обогатившиеся испанцы, как оказалось, не обладали достаточным количеством помидоров, чтобы удержать и приумножить богатство. Испанские гранды малодушно роскошествовали, закрывая глаза на проблемы, а Англия, Франция и Голландия упрямо строили все больше и больше кораблей и, в конце концов, Испания постепенно лишилась всех своих владений. Потом точно так же захлебнулась золотом Голландия, проигравшая битву за мировое первенство Англии. Франция, бросившая вызов Британии, проиграла по той же самой причине. Деньги были, ресурсы были. Не было человеческого материала, способного драться до последнего, причем не только на уровне солдата и матроса, но и на самом высшем уровне.
Наполеону принадлежат две замечательные фразы. Первая относилась к Трафальгарскому сражению и его последствиям – “Франции не хватает адмирала, который хотел бы победить или умереть”. Вторая относилась к тем представителям элиты, которые не хотели поддерживать континентальную блокаду. Наиболее мягкий вариант второй фразы из тех, что мне встречались: “Ни золота, ни серебра мне не хватало так, как сахара и кофе, - поэтому добродетельные женщины так и не простили мне континентальной блокады”.
Не все измеряется баблом. Мир исчисляется не только в рублях или долларах. На равнее с деньгами миром правят и наиболее яркие чувства, наиболее глубокие мысли. Страх, любовь ненависть. Наша основная проблема в том, что мы чудовищно измельчали, измельчание это началось еще в последние, гнилые, годы СССР. Наши чувства стали поверхностными, мы стали мыслить банальностями.
У человека есть не только рублевое измерение, не только денежный эквивалент. По оси ординат откладывается эквивалент тротиловый. Политика – для тех, кто умеет обращаться с двумя измерениями, для остальных – убогий суррогат политтехнологий.
Я уже писал как-то, что политтехнолог отличается от политика примерно тем же, чем чистильщик сапог отличается от сапожника. Сапожник создает новую обувь. Чистильщик сапог придает блеск той обуви, что уже есть. Наше время еще не родило великих политиков, которые могли бы позволить сами себе думать о великих целях, о создании политических сил. Все думают только о деньгах, чем ставят себя в равное положение с фигурами на доске, которыми пытаются играть.
Современные нам россиянские политтехнологи занимаются ни чем иным, как художественным оформлением разворовывания страны. Они прикрывают драку между зубастыми мафиозными кланами ширмой возни беззубых щенят в государственной думе. Наша политика – фикция, она беспомощна. Политиков нет, и потому бал правят политтехнологи, составляющие те или иные комбинации политических сил, подбирающие тот или иной состав щенков на очередную публичную свалку, маскирующую реальный передел. И незрелые умы – пища для спекуляций. В той же степени, в какой политтехнологи привержены денежным знакам, их жертвы привержены знакам политическим, идеологическим символам, на которые их можно ловить как рыбу. Национал-оранжизм по сути такая же детская болезнь националистов, как и нацизм. И именно через нацистов будет осуществляться “смычка” национал-оранжистского фронта, соединяющего две, казалось бы, полные противоположности – русских националистов и либералов-западников.
Для попробовавших себя в искусстве политики, ремесло политтехнолога не представляет собой никакой сложности. И даже сейчас, когда националисты и оранжевые еще стоят довольно далеко друг от друга, легко можно предсказать, в какой именно точке они сойдутся. Надо просто выстроить цепочку позиций, с одним крайним звеном которой согласятся иметь дело националисты, а с другим – оранжевые. И среднее звено цепочки, средняя позиция, будет именно чистым национал-оранжизмом.
Но где же нам взять это среднее звено, удовлетворяющее требованиям “русского национал-оранжизма”. Где взять русских, которые ненавидят русских и готовы с ними воевать ради “свободы и демократии”? Правильно. Только в русской освободительной армии у генерала Власова или среди “казаков” фон Паннвица. Именно они – духовные отцы современного русского национал-либерализма, который кремлевские пропагандисты вынужденно назвали национал-оранжизмом, дабы как-то отличить от того, чем занимаются сами.
Ведь это чисто власовская позиция проскакивает у Белковского, когда он пишет, что не надо, мол, бояться того, чем нас пугает Кремль – введения внешнего управления страной как прямого следствия национал-оранжада. Мол, внешнее управление уже давно есть, денежки из вас уже давно качают, так чего ж вы боитесь? Правильно! Раз Россию уже захватили жыды со своим Сталиным, так давайте запродадимся Гитлеру и побьем жыдов. Хуже ведь уже не будет. Чисто власовский путь. Как будто не ясно, что если один “внешний управляющий” захотел побороть другого, то кто бы не победил, все издержки борьбы возмещать управляемому, то есть, на самом деле, есть чего терять и менять одного внешнего управляющего на другого не стоит, лучше вообще от них избавиться, опираясь но свои собственные ресурсы.
Простой тест на национал-оранжизм – поинтересоваться у собеседника, вращающегося в московской политической тусовке, его отношением к власовцам.
Либералу Власов приятен по определению – это единственный полностью удовлетворяющий его персонаж в русской истории 1941-1945 гг. Претерпел от обоих тиранов, значит свой, либерал.
Вменяемый националист Власова не любит, потому прекрасно знает, что для того, чтобы согласиться воевать с Гитлером против Сталина “За свободную Россию!”, надо быть или циничным подлецом или наивным дураком.
А вот нацистам-light, людям интеллигентным, либерально-рыночных убеждений, черносотенцам новой генерации, не тяготеющим к обриванию голов и ношению массивной обуви, Власов и “казачки” фон Паннвица симпатичны. И такими персонажами националистическую тусовку постараются насытить максимально. А заодно и повернуть идеологические линии различных националистических движений в нужную сторону. Надеюсь, теперь всем понятно, зачем спонсоры пригрели “Славянский союз” и “фофудьеносцев”, которые кажутся многим столь комичными? Вот за этим.
Так что у тех людей и движений, в которых в скором времени воплотится национал-оранжистская идея, имя есть уже сейчас. Власовцы.
Альтернативы национал-оранжизму.
Столь подробно рассмотрев пагубную сущность национал-оранжизма, нельзя не остановиться на том, каковы, с точки зрения национал-патриота, альтернативы тому, чтобы быть использованным в качестве щита-тарана для оранжевых.
Самой простой альтернативой является “охранительство”, проект политической защиты власти от оранжада, спонсируемый властью. Суть поведения нынешнего охранителя сводится к тому, чтобы, клеймя “оранжоидов”, придумывать благовидные оправдания для тех поступков властей, которые не укладываются в представление патриота о правильной власти. “Дело Аракчеева” и политическая возня вокруг него дает нам наглядный пример охранительской риторики во всем спектре от “это ошибка, которую непременно исправят” до “Аракчеев и Худяков действительно преступники”.
Фактически, на данном этапе “охранительство” представляет собой оборону одних оранжевых от других. Скажем так, светло-оранжевых от темно-оранжевых. Это защита тех, кто с унылыми лицами торговцев краденым потихоньку, аккуратно распродает по кусочку нашу страну, от тех, кто, дорвавшись до власти, начнет это делать громко, весело, с улыбкой и главное - с куда большей скоростью. Нынешняя власть, либерастическая по своей сути, тоталитарна только по своей форме, ибо ей необходимо отбиваться от конкурентов в лице либералов, которым не хватило кормушек.
Успех “охранительства” в борьбе с публичной оппозицией приведет к тому, что оранжад пройдет в чисто кабинетной форме, т.е. будет осуществлена покупка непосредственно преемника Путина и его окружения.
После успешной передачи власти “охранителям” предложат или вступить в партию власти и больше не придумывать никаких оправданий действий власти для патриотической публики, а открыто оную патриотическую публику травить. В качестве альтернативы будет предложено положить партбилеты, то есть метлы и собачьи головы, на стол.
Другая позиция примерно для такого же уровня сознательности, как и “охранительство”, - отстранение от политики. “Бабло победит зло”, надо просто подождать, а потом спокойно пойти за баблом.
Ну и третий вариант – уйти в оппозицию. Мне не хочется обижать активистов патриотической оппозиции, но единственная сила, которая сегодня может прийти к власти в России, не разрушив ее структуры, это – организованная преступность. Только оргпреступность обладает главным признаком власти – полноценно работающей иерархической системой подчинения соответствующего государству масштаба. Причем система эта объединена круговой порукой, аналогичной той, что хоть как-то удерживает от дезинтеграции нынешний госаппарат, – все соучастники тяжких преступлений и все об этом молчат.
Однако организованная преступность, обладая всеми необходимыми ресурсами, тем не менее, не стремится к полному захвату власти в России. Не стремится примерно потому же, почему главы ТНК не спешат формировать “мировое правительство”. Если и так есть власть и бизнес, который дает деньги, зачем еще нести ответственность за последствия? Проще дать взятку чиновнику, который будет прилюдно каяться в телеящике.
Так что преступность можно считать интегрированным элементом власти, получившим от нее свой кусок пирога. Перед тем же, кто возьмется перехватить власть, для начала – хотя бы над оставшейся частью оного пирога, встает задача построения аналогичной иерархической структуры подчинения и распределения ответственности. При том, что известно, что построение ее в том временном интервале, в котором реально перехватить власть, невозможно. Единственное решение этой проблемы очевидно – начать строительство одновременно во многих точках по единому плану, не подразумевающему изначальной непосредственной связи между точками. То есть борьба и со светло-оранжевой властью, и с темно-оранжевой оппозицией должна быть начата одновременно большим количеством малых групп, в которых люди доверяют друг другу. Базой для созданий таких групп из числа родственников и друзей является чисто русская форма общественной самоорганизации – домен.
В виду практически полного распада единой иерархической структуры в МВД и ФСБ, подобные малые группы вполне могут потеснить политическую власть на местах, физически уничтожая коллаборационистов любого оттенка оранжевого. Постепенно налаживая горизонтальные связи, группы, в конце концов, выстроятся в единую систему, способную заменить чиновничество в кабинетах разного уровня. После этого революция будет заключаться лишь в том, что эта замена произойдет. У нас, даже сегодня, весьма неплохие законы, замечательная конституция и прочие нормативные документы. Проблема в том, что они не исполняются, не говоря уже о том, чтобы создать что-то более вменяемое на их базе. Так что уже простая замена людей, привыкших получать деньги за безответственность на людей, привыкших, что за безответственностью следует милицейская пуля, произведет просто-таки чудодейственный эффект.
Так что наше предложение простое. Давайте у нас будет просто национализм. Мы убьем всех коллаборационистов, и во власти, и вне ее, а апельсины просто съедим. И не надо тратиться на флаги, барабаны и рок-концерты.
Know how.
“Критикуя, предлагай!” – гласит основное правило содержательного диспута. Если мы беремся критиковать национал-оранжизм, к которому стремительно катится патриотическая оппозиция, то, следовательно, должны предложить какую-либо замену ему. Должны указать какую-либо современную нам национал-патриотическую доктрину, которой националисты и патриоты могли бы следовать, не впадая в ересь национал-оранжизма.
Самое прискорбное, что подобной доктрины нет. То есть она, конечно, есть, и это описанная далее доктрина силовых действий “Красного блицкрига”, доктрина разгрома оранжизма и победы национализма, но не будем же мы наивно полагать, что тысячи людей, пределом политической активности которых является поход на митинг, моментально отбросят страх перед силовыми структурами Эрефии, обзаведутся оружием и пойдут убивать оранжевых политиканов. Сузив же круг поиска до тех доктрин, которые можно было бы вписать в жизнь обывателя, балующегося на досуге патриотизмом, мы обнаружим, что их потенциальные авторы очень четко размежевались на “охранителей”, работающих на Кремль, и на тех, кто сотрудничает со структурами, имеющими отношение к национал-оранжистскому проекту. Никакой другой идеологии “для тех, кто не хочет стрелять”, просто нет.
Простого патриота или зовут вкусить от щедрот Пятой империи путем смиренного труда и поддержки “Единой России”, или зовут на очередной бесполезный митинг. Неужели кто-то всерьез полагает, что правительство будет выполнять требования какого-нибудь “Марша несогласных” или даже просто задумается над тем, выполнить их или нет? Или, может быть, снимут обвинения против Аракчеева и Худякова? Смешно. Но митинговать все идем. И статьи пишем. Потому что ничего другого не умеем и, что самое страшное, уметь не хотим.
На фоне столь унылого пейзажа творчества официальных авторитетов национал-патриотического лагеря, приходится обращаться к творчеству более оригинальных мыслителей, пусть и снискавших себе более спорные лавры, нежели классики национал-патриотического движения. Открываем свежий томик Максима Калашникова, “Война с големом”. Как, одакно, метко кроет автор “отцов-командиров”, бросающих патриотическое движение в предвыборную гонку, на неприступный парламент. Вот только сам в итоге не поднимается выше их уровня.
Калашников призывает патриотов отбросить политику и заняться экономикой – обеспечить технологический рывок на местах, который обанкротит голема власти, получающего прибыль от деградации страны. Но, призывая патриотов мыслить категориями бизнеса и бороться с неэффективным государством и сырьевыми корпорациями рублем, Калашников отказывает самому себе в экономическом мышлении. Не верю, что он не читал классиков марксизма-ленинизма, провозгласивших, что ради прибыли в 200 или 300 процентов капиталист пойдет на все, на любое преступление. Так почему же он считает, что ради сохранения этих прибылей капиталист не проявит той же степени жестокости? Проявит. Еще как проявит. Любая попытка посягнуть на прибыли голема, вырвать из его финансового рабства сколько-нибудь значительное число людей, будет пресекаться в точности так, как пресекается любая попытка отнять у голема часть политической власти.
Энергосберегающие технологии и дешевые стройматериалы спасут народ от дороговизны коммунальных услуг и квадратных метров? Как бы не так! Как только выяснится, что кто-то угрожает прибылям Чубайса или крупных застройщиков, он будет моментально уничтожен. Причем вовсе не обязательно уничтожен физически, хотя и это тоже часть успешно применяемого арсенала. Что, строители-новаторы, откупились взятками от чиновников и инспекций? Так противник просто даст хорошую взятку чиновникам и инспекциям более высокого уровня, и вы сядете на одну скамью подсудимых с теми, кому дали взятку.
Создана система подавления, при которой любой честный труд и любые инновации будут немедленно задавлены големом, которому для этого не потребуется никаких особых навыков. Ломать – не строить.
В общем, и известный своим радикализмом Калашников уже не радует новизной концептов. Похоже, над всем патриотическим сообществом довлеет принцип соблюдения формальной законности. Почему же патриоты так стремятся к тому, чтобы оставаться в рамках законов, пользуясь которыми противник 15 лет пьет кровь из народа? Ответ достаточно прост. Формальная законность деятельности гарантирует патриоту, что его теплый угол с удобным креслом, чашкой кофе и компьютером не тронут. И он сможет и дальше писать многостраничные политические памфлеты, обличая очевидные пороки власти и предлагая невероятные способы их искоренения. Ну и, конечно, фантазируя на тему того, что он сделает со своими врагами, когда придет к власти. А как, как прийти к власти?
Что делать?
Этот извечный вопрос естественным образом возникает у тех националистов, которые не собираются присоединяться к национал-оранжистскому движению. Действительно, а что делать? Защищать светло-оранжевую власть от темно-оранжевой оппозиции и идти драться на площади с теми, с кем вчера вместе страдали о судьбах русского народа за кружкой чешского пива? Или идти с национал-оранжевыми и становиться в один ряд с теми, кого сам еще вчера заносил в “расстрельные списки”? Ждать азербунта и пойти героически умирать с “Сайгой” наперевес? Для начала – проанализировать ситуацию, обобщить имеющийся опыт и подумать.
Итак, у нас есть светло-оранжевая власть, которой противостоят темно-оранжевые, выстраивающие перед собой ударный клин из националистических групп, которые через НБП должны сомкнуться с теми левыми, что еще желают служить темно-оранжевым. Что делать тем, кто хочет, чтобы оранжевый цвет, де факто заполнивший все, исчез из политического спектра до того, как оранжевая масть станет козырной?
Понятно, что этих людей будет первоначально не очень много, и ресурсы их будут применительно к общей ситуации крайне незначительны. Это определяет стратегические установки – действия должны быть максимально продуманными, неожиданными, точными и изобретательными. Все знают Макиавелли как поборника коварства и подлости в политике, но мало кому известны его слова “Судьба являет свое всесилие там, где ей не противостоит доблесть”. Всесилие судьбы, кратко выражаемое нашими современниками в виде афоризма “Бабло побеждает зло”, я описал в предыдущих главах. Пора приниматься за описание тех “доблестей”, что придется совершить тем немногим, кто возьмется судьбе противостоять.
На оперативном уровне вышеописанные стратегические установки конвертируются в силовые действия против представителей власти, стимулирующие панику среди гнили, заполнившей государственный аппарат, и в силовые действия против тех, кто стоит в тылу наступления на власть – против “нервных узлов” оранжевых организаций, на военном языке – против линий снабжения и тыловых баз, а не против фронта, выстроенного из националистов. Не надо стрелять в наивных рядовых националистов, уверенных в том, что, расшатав государственную систему, они сумеют взять в руки управление страной. Надо бить в тех, кто реально будет это делать, в оранжевых, прикрывающихся националистами.
Наивыгоднейшими целями являются не столько крупные публичные деятели оранжевого движения, сколько “кассиры”, люди, через которых идет финансирование оранжевых фондов. Уничтожение такого “кассира”, помимо создания в организациях общей фоновой обстановки страха, порождает еще и “самоедство”, обстановку подозрительности – “Не свои ли убрали, чтобы получить доступ к заветному Баблу?”. В случае с ликвидацией публичного деятеля возникновение такого фона куда менее вероятно – тут все ясно, “Путин убил”.
Физическое уничтожение и десинхронизация системной оппозиции, то есть оппозиции, опирающейся на “оранжевые” денежные потоки, приводит одновременно к трем весьма позитивным результатам - крушению системной оппозиции, крушению системы и усилению позиции националистических сил, еще не обескровленных в борьбе за власть.
Чудо-оружие для фюрера.
Ну что ж, вот мы и определились с тем, что мы будем делать. А параллельно нарисовали душераздирающую картину будущего ДПНИ и других националистических организаций, попавшихся на удочку коварных оранжистов. Однако же хочется заметить, что в личном общении Белов производит впечатление далеко не глупого человека, а, следовательно, и он сам вполне может выстроить подобную логическую последовательность. Трудно упрекнуть в интеллектуальной несостоятельности людей, столь ювелирно выстроивших идеальную русскую партию современности, де факто – “партию против чурок”. Русские могут долго и упорно дробиться на красных и белых, коммунистов и монархистов, но с лозунгом “Чурки задолбали!” согласятся все (ну или как минимум те, кому не платят за несогласие с ним). Вряд ли люди, столь умело выстраивавшие свою игру, столь бездарно ее отдадут в чужие руки, став марионетками оранжистов.
Ведь главная моя претензия к националистам, собравшимся в национал-оранжизм, у меня одна. Это, как всегда, претензия к логике. Люди декларируют “приход к власти законным путем”, хотя в принципе понятно, что никакого “законного пути” нет. Самый свежий результат “законного пути” – “Родина”, исключенная из списка на выборах в Мосгордуму. Формальная законность приватизирована, и, стало быть, единственный способ, которым национал-оранжисты могут перехватить власть – это майдан с требованиями “правильных результатов”. И законность “майдана” ой как сомнительна. Тогда зачем стеснять себя рамками закона? Все просто. Таков контракт. Деньги националистам даются исключительно под митинги-шествия-пропаганду и ни в коем случае не под создание собственных ЧОП и их вооружение.
Оранжистов ни в коем случае не устроит наличие после победы такого ДПНИ или, если хотите, такого КРО, которое будет иметь хоть какие-то силовые рычаги влияния на ситуацию. Именно поэтому отсутствие оных рычагов оговорено в “национал-оранжистском” контракте. И в соответствии с ним национальный сегмент будущей национал-оранжистской коалиции умышленно обессиливает себя и ставит в подчиненное и управляемое положение.
Полагаю, уже сейчас Белов может задуматься над тем, что “единым кандидатом от оппозиции” на выборах-2008, о необходимости которого сообщил Белковский, будет не он и даже не Рогозин. Уже сейчас руководство ДПНИ и той части КРО, которая более тяготеет к национализму, нежели к оранжизму, должно выстраивать логику своей контригры против оранжевой части блока. Но что они могут сделать? В рамках “законного прихода к власти” – ничего. В рамках нынешней россиянской законности главную роль играют деньги, а деньги дают и контролируют расходы известно кто. И оранжевые партнеры КРО чутко следят за тем, чтобы активность националистов не выходила за рамки митинговых флагов-барабанов. И, надо думать, Белов сотоварищи это прекрасно понимают, а потому начинают неторопливо строить отношения с теми, кто способен сыграть на их стороне игру, выходящую как за рамки россиянской законности, так и за более широкие рамки “майдана”.
Когда логическим путем определяешь, что сыграть в подобную игру серьезными силами могут только некоторые армейские круги, чрезвычайно обиженные нынешней властью, в частности “делом Квачкова” и “делом Ульмана”, и не верящие в будущую благосклонность победивших оранжевых, понимаешь, почему вдруг ДПНИ решило организовать совместный митинг с “защитниками Квачкова” 28 января. Борьбой с режимом “за освобождение политзаключенных”, за которую можно отчитаться перед спонсорами, руководство ДПНИ умело маскирует первые контакты с военными. И, надо полагать, что куратором этих контактов Белов, а заниматься этим будет именно он, потому что ему это гораздо нужнее, чем тому же Рогозину, сделает самого-самого неожиданного человека из своего окружения. То есть эпического двухметрового Скорцени со шрамом, можно не ждать. Кого ждать? Сами догадайтесь, чай не дураки.
Надеюсь, никто не будет спорить, что в условиях пика оранжада, когда доверие к друг другу со стороны политиков и активистов достигает ничтожно малых величин, даже десять человек, привыкших абсолютно доверять друг другу и обладающих необходимыми навыками представляют собой именно такое чудо-оружие. А рота?
Итог.
Так как же следует относиться к национал-оранжизму? Разумеется, все прикремленные пропагандисты будут национал-оранжизм ненавидеть и всячески публично разоблачать, а прикремленные политические партии – всеми средствами с этим национал-оранжизмом бороться. Методы борьбы и разоблачений, как обычно, будут немного туповаты и шаблонны.
Позиция либеральных оппозиционеров тоже вполне четко ясна заранее. Они благополучно солидаризируются с оранжевой частью национал-оранжистского блока, подвергая критике всех “неправильных” с их точки зрения националистов, которые решат присоединиться к националистической стороне блока. Дабы набить руку ко дню “Д”, который ознаменует не только захват власти национал-оранжистами, но и начало ликвидации националистического крыла.
Впрочем, более всего, читателя, надо полагать, интересует авторская позиция. Будь мы националистами-оппозиционерами, исповедающими исключительно ненасильственные методы политической борьбы, мы бы, естественно, люто возненавидели национал-оранжизм, ибо в случае успеха он полностью похоронит возможности возрождения России и даже в самом оптимистичном сценарии сделает ее полностью, тотально зависимым сырьевым придатком Запада, но с населением не в 145 миллионов более-менее грамотных людей, а с населением в 50-70 миллионов рабочего быдла для откачки нефти и газа и пушечного мяса для войны с Китаем.
Но, так как наша организация не склонна ограничивать свою деятельность рамками россиянской законности и имеет некоторые шансы уничтожить или разложить оранжевую часть будущего альянса, мы к национал-оранжизму относимся вполне нейтрально. И чем дальше мы продвинемся в деле физического уничтожения участников оранжевого сегмента, тем более дружественно будем относиться к представителям националистического сегмента, ибо спонсоры проекта будут снижать финансирование нац-сегмента по мере того, как на их глазах будет таять то, ради чего он существует – оранж-сегмент. И националисты, теряющие финансовую почву для легальной массовой политической деятельности, все больше будут склоняться к тому, чтобы отбросить национал-оранжистские мантры о “законном приходе к власти” и взяться за оружие. Одновременно с этим, опять же в силу прекращения финансовой подпитки, ряды националистов постепенно очистятся от любителей РОА и фон Паннвица, кои не склонны подставлять башку под пули за идею. После чего можно будет говорить о серьезных шансах на успех вооруженной национально-освободительной борьбы русского народа.
Националисты переболеют своей последней детской болезнью, и нация вступит в пору своей зрелости, как и полагается, под грохот канонады. Назвать эту зачистку гражданской войной не получается, ибо гражданская война – это война между гражданами одной страны, а в это войне русским будут противостоять в основном граждане других государств или те “россияне”, что уже обзавелись двойным гражданством.
Кто победит? Как говорил один из героев замечательного фильма “Однажды в Мексике” – Побеждает всегда тот, кому ничего не нужно.
дочитать до конца
Название для детской болезни.
Детскими болезнями обычно называются специфические заболевания, которые каждый человек обычно переносит в юном возрасте, и к которым взрослый организм более устойчив. В технике “детская болезнь” – неполадки, возникающие у первых образцов новейших конструкций в силу производственных дефектов и недоработок конструкторов.
Детской болезнью в политике можно назвать детские представления о том, как политика делается. Например, представление о том, что бабло побеждает зло. Если бы бабло побеждало зло, то миром и сейчас правила бы Испания, вывозившая несметные богатства из Нового Света. Однако внезапно обогатившиеся испанцы, как оказалось, не обладали достаточным количеством помидоров, чтобы удержать и приумножить богатство. Испанские гранды малодушно роскошествовали, закрывая глаза на проблемы, а Англия, Франция и Голландия упрямо строили все больше и больше кораблей и, в конце концов, Испания постепенно лишилась всех своих владений. Потом точно так же захлебнулась золотом Голландия, проигравшая битву за мировое первенство Англии. Франция, бросившая вызов Британии, проиграла по той же самой причине. Деньги были, ресурсы были. Не было человеческого материала, способного драться до последнего, причем не только на уровне солдата и матроса, но и на самом высшем уровне.
Наполеону принадлежат две замечательные фразы. Первая относилась к Трафальгарскому сражению и его последствиям – “Франции не хватает адмирала, который хотел бы победить или умереть”. Вторая относилась к тем представителям элиты, которые не хотели поддерживать континентальную блокаду. Наиболее мягкий вариант второй фразы из тех, что мне встречались: “Ни золота, ни серебра мне не хватало так, как сахара и кофе, - поэтому добродетельные женщины так и не простили мне континентальной блокады”.
Не все измеряется баблом. Мир исчисляется не только в рублях или долларах. На равнее с деньгами миром правят и наиболее яркие чувства, наиболее глубокие мысли. Страх, любовь ненависть. Наша основная проблема в том, что мы чудовищно измельчали, измельчание это началось еще в последние, гнилые, годы СССР. Наши чувства стали поверхностными, мы стали мыслить банальностями.
У человека есть не только рублевое измерение, не только денежный эквивалент. По оси ординат откладывается эквивалент тротиловый. Политика – для тех, кто умеет обращаться с двумя измерениями, для остальных – убогий суррогат политтехнологий.
Я уже писал как-то, что политтехнолог отличается от политика примерно тем же, чем чистильщик сапог отличается от сапожника. Сапожник создает новую обувь. Чистильщик сапог придает блеск той обуви, что уже есть. Наше время еще не родило великих политиков, которые могли бы позволить сами себе думать о великих целях, о создании политических сил. Все думают только о деньгах, чем ставят себя в равное положение с фигурами на доске, которыми пытаются играть.
Современные нам россиянские политтехнологи занимаются ни чем иным, как художественным оформлением разворовывания страны. Они прикрывают драку между зубастыми мафиозными кланами ширмой возни беззубых щенят в государственной думе. Наша политика – фикция, она беспомощна. Политиков нет, и потому бал правят политтехнологи, составляющие те или иные комбинации политических сил, подбирающие тот или иной состав щенков на очередную публичную свалку, маскирующую реальный передел. И незрелые умы – пища для спекуляций. В той же степени, в какой политтехнологи привержены денежным знакам, их жертвы привержены знакам политическим, идеологическим символам, на которые их можно ловить как рыбу. Национал-оранжизм по сути такая же детская болезнь националистов, как и нацизм. И именно через нацистов будет осуществляться “смычка” национал-оранжистского фронта, соединяющего две, казалось бы, полные противоположности – русских националистов и либералов-западников.
Для попробовавших себя в искусстве политики, ремесло политтехнолога не представляет собой никакой сложности. И даже сейчас, когда националисты и оранжевые еще стоят довольно далеко друг от друга, легко можно предсказать, в какой именно точке они сойдутся. Надо просто выстроить цепочку позиций, с одним крайним звеном которой согласятся иметь дело националисты, а с другим – оранжевые. И среднее звено цепочки, средняя позиция, будет именно чистым национал-оранжизмом.
Но где же нам взять это среднее звено, удовлетворяющее требованиям “русского национал-оранжизма”. Где взять русских, которые ненавидят русских и готовы с ними воевать ради “свободы и демократии”? Правильно. Только в русской освободительной армии у генерала Власова или среди “казаков” фон Паннвица. Именно они – духовные отцы современного русского национал-либерализма, который кремлевские пропагандисты вынужденно назвали национал-оранжизмом, дабы как-то отличить от того, чем занимаются сами.
Ведь это чисто власовская позиция проскакивает у Белковского, когда он пишет, что не надо, мол, бояться того, чем нас пугает Кремль – введения внешнего управления страной как прямого следствия национал-оранжада. Мол, внешнее управление уже давно есть, денежки из вас уже давно качают, так чего ж вы боитесь? Правильно! Раз Россию уже захватили жыды со своим Сталиным, так давайте запродадимся Гитлеру и побьем жыдов. Хуже ведь уже не будет. Чисто власовский путь. Как будто не ясно, что если один “внешний управляющий” захотел побороть другого, то кто бы не победил, все издержки борьбы возмещать управляемому, то есть, на самом деле, есть чего терять и менять одного внешнего управляющего на другого не стоит, лучше вообще от них избавиться, опираясь но свои собственные ресурсы.
Простой тест на национал-оранжизм – поинтересоваться у собеседника, вращающегося в московской политической тусовке, его отношением к власовцам.
Либералу Власов приятен по определению – это единственный полностью удовлетворяющий его персонаж в русской истории 1941-1945 гг. Претерпел от обоих тиранов, значит свой, либерал.
Вменяемый националист Власова не любит, потому прекрасно знает, что для того, чтобы согласиться воевать с Гитлером против Сталина “За свободную Россию!”, надо быть или циничным подлецом или наивным дураком.
А вот нацистам-light, людям интеллигентным, либерально-рыночных убеждений, черносотенцам новой генерации, не тяготеющим к обриванию голов и ношению массивной обуви, Власов и “казачки” фон Паннвица симпатичны. И такими персонажами националистическую тусовку постараются насытить максимально. А заодно и повернуть идеологические линии различных националистических движений в нужную сторону. Надеюсь, теперь всем понятно, зачем спонсоры пригрели “Славянский союз” и “фофудьеносцев”, которые кажутся многим столь комичными? Вот за этим.
Так что у тех людей и движений, в которых в скором времени воплотится национал-оранжистская идея, имя есть уже сейчас. Власовцы.
Альтернативы национал-оранжизму.
Столь подробно рассмотрев пагубную сущность национал-оранжизма, нельзя не остановиться на том, каковы, с точки зрения национал-патриота, альтернативы тому, чтобы быть использованным в качестве щита-тарана для оранжевых.
Самой простой альтернативой является “охранительство”, проект политической защиты власти от оранжада, спонсируемый властью. Суть поведения нынешнего охранителя сводится к тому, чтобы, клеймя “оранжоидов”, придумывать благовидные оправдания для тех поступков властей, которые не укладываются в представление патриота о правильной власти. “Дело Аракчеева” и политическая возня вокруг него дает нам наглядный пример охранительской риторики во всем спектре от “это ошибка, которую непременно исправят” до “Аракчеев и Худяков действительно преступники”.
Фактически, на данном этапе “охранительство” представляет собой оборону одних оранжевых от других. Скажем так, светло-оранжевых от темно-оранжевых. Это защита тех, кто с унылыми лицами торговцев краденым потихоньку, аккуратно распродает по кусочку нашу страну, от тех, кто, дорвавшись до власти, начнет это делать громко, весело, с улыбкой и главное - с куда большей скоростью. Нынешняя власть, либерастическая по своей сути, тоталитарна только по своей форме, ибо ей необходимо отбиваться от конкурентов в лице либералов, которым не хватило кормушек.
Успех “охранительства” в борьбе с публичной оппозицией приведет к тому, что оранжад пройдет в чисто кабинетной форме, т.е. будет осуществлена покупка непосредственно преемника Путина и его окружения.
После успешной передачи власти “охранителям” предложат или вступить в партию власти и больше не придумывать никаких оправданий действий власти для патриотической публики, а открыто оную патриотическую публику травить. В качестве альтернативы будет предложено положить партбилеты, то есть метлы и собачьи головы, на стол.
Другая позиция примерно для такого же уровня сознательности, как и “охранительство”, - отстранение от политики. “Бабло победит зло”, надо просто подождать, а потом спокойно пойти за баблом.
Ну и третий вариант – уйти в оппозицию. Мне не хочется обижать активистов патриотической оппозиции, но единственная сила, которая сегодня может прийти к власти в России, не разрушив ее структуры, это – организованная преступность. Только оргпреступность обладает главным признаком власти – полноценно работающей иерархической системой подчинения соответствующего государству масштаба. Причем система эта объединена круговой порукой, аналогичной той, что хоть как-то удерживает от дезинтеграции нынешний госаппарат, – все соучастники тяжких преступлений и все об этом молчат.
Однако организованная преступность, обладая всеми необходимыми ресурсами, тем не менее, не стремится к полному захвату власти в России. Не стремится примерно потому же, почему главы ТНК не спешат формировать “мировое правительство”. Если и так есть власть и бизнес, который дает деньги, зачем еще нести ответственность за последствия? Проще дать взятку чиновнику, который будет прилюдно каяться в телеящике.
Так что преступность можно считать интегрированным элементом власти, получившим от нее свой кусок пирога. Перед тем же, кто возьмется перехватить власть, для начала – хотя бы над оставшейся частью оного пирога, встает задача построения аналогичной иерархической структуры подчинения и распределения ответственности. При том, что известно, что построение ее в том временном интервале, в котором реально перехватить власть, невозможно. Единственное решение этой проблемы очевидно – начать строительство одновременно во многих точках по единому плану, не подразумевающему изначальной непосредственной связи между точками. То есть борьба и со светло-оранжевой властью, и с темно-оранжевой оппозицией должна быть начата одновременно большим количеством малых групп, в которых люди доверяют друг другу. Базой для созданий таких групп из числа родственников и друзей является чисто русская форма общественной самоорганизации – домен.
В виду практически полного распада единой иерархической структуры в МВД и ФСБ, подобные малые группы вполне могут потеснить политическую власть на местах, физически уничтожая коллаборационистов любого оттенка оранжевого. Постепенно налаживая горизонтальные связи, группы, в конце концов, выстроятся в единую систему, способную заменить чиновничество в кабинетах разного уровня. После этого революция будет заключаться лишь в том, что эта замена произойдет. У нас, даже сегодня, весьма неплохие законы, замечательная конституция и прочие нормативные документы. Проблема в том, что они не исполняются, не говоря уже о том, чтобы создать что-то более вменяемое на их базе. Так что уже простая замена людей, привыкших получать деньги за безответственность на людей, привыкших, что за безответственностью следует милицейская пуля, произведет просто-таки чудодейственный эффект.
Так что наше предложение простое. Давайте у нас будет просто национализм. Мы убьем всех коллаборационистов, и во власти, и вне ее, а апельсины просто съедим. И не надо тратиться на флаги, барабаны и рок-концерты.
Know how.
“Критикуя, предлагай!” – гласит основное правило содержательного диспута. Если мы беремся критиковать национал-оранжизм, к которому стремительно катится патриотическая оппозиция, то, следовательно, должны предложить какую-либо замену ему. Должны указать какую-либо современную нам национал-патриотическую доктрину, которой националисты и патриоты могли бы следовать, не впадая в ересь национал-оранжизма.
Самое прискорбное, что подобной доктрины нет. То есть она, конечно, есть, и это описанная далее доктрина силовых действий “Красного блицкрига”, доктрина разгрома оранжизма и победы национализма, но не будем же мы наивно полагать, что тысячи людей, пределом политической активности которых является поход на митинг, моментально отбросят страх перед силовыми структурами Эрефии, обзаведутся оружием и пойдут убивать оранжевых политиканов. Сузив же круг поиска до тех доктрин, которые можно было бы вписать в жизнь обывателя, балующегося на досуге патриотизмом, мы обнаружим, что их потенциальные авторы очень четко размежевались на “охранителей”, работающих на Кремль, и на тех, кто сотрудничает со структурами, имеющими отношение к национал-оранжистскому проекту. Никакой другой идеологии “для тех, кто не хочет стрелять”, просто нет.
Простого патриота или зовут вкусить от щедрот Пятой империи путем смиренного труда и поддержки “Единой России”, или зовут на очередной бесполезный митинг. Неужели кто-то всерьез полагает, что правительство будет выполнять требования какого-нибудь “Марша несогласных” или даже просто задумается над тем, выполнить их или нет? Или, может быть, снимут обвинения против Аракчеева и Худякова? Смешно. Но митинговать все идем. И статьи пишем. Потому что ничего другого не умеем и, что самое страшное, уметь не хотим.
На фоне столь унылого пейзажа творчества официальных авторитетов национал-патриотического лагеря, приходится обращаться к творчеству более оригинальных мыслителей, пусть и снискавших себе более спорные лавры, нежели классики национал-патриотического движения. Открываем свежий томик Максима Калашникова, “Война с големом”. Как, одакно, метко кроет автор “отцов-командиров”, бросающих патриотическое движение в предвыборную гонку, на неприступный парламент. Вот только сам в итоге не поднимается выше их уровня.
Калашников призывает патриотов отбросить политику и заняться экономикой – обеспечить технологический рывок на местах, который обанкротит голема власти, получающего прибыль от деградации страны. Но, призывая патриотов мыслить категориями бизнеса и бороться с неэффективным государством и сырьевыми корпорациями рублем, Калашников отказывает самому себе в экономическом мышлении. Не верю, что он не читал классиков марксизма-ленинизма, провозгласивших, что ради прибыли в 200 или 300 процентов капиталист пойдет на все, на любое преступление. Так почему же он считает, что ради сохранения этих прибылей капиталист не проявит той же степени жестокости? Проявит. Еще как проявит. Любая попытка посягнуть на прибыли голема, вырвать из его финансового рабства сколько-нибудь значительное число людей, будет пресекаться в точности так, как пресекается любая попытка отнять у голема часть политической власти.
Энергосберегающие технологии и дешевые стройматериалы спасут народ от дороговизны коммунальных услуг и квадратных метров? Как бы не так! Как только выяснится, что кто-то угрожает прибылям Чубайса или крупных застройщиков, он будет моментально уничтожен. Причем вовсе не обязательно уничтожен физически, хотя и это тоже часть успешно применяемого арсенала. Что, строители-новаторы, откупились взятками от чиновников и инспекций? Так противник просто даст хорошую взятку чиновникам и инспекциям более высокого уровня, и вы сядете на одну скамью подсудимых с теми, кому дали взятку.
Создана система подавления, при которой любой честный труд и любые инновации будут немедленно задавлены големом, которому для этого не потребуется никаких особых навыков. Ломать – не строить.
В общем, и известный своим радикализмом Калашников уже не радует новизной концептов. Похоже, над всем патриотическим сообществом довлеет принцип соблюдения формальной законности. Почему же патриоты так стремятся к тому, чтобы оставаться в рамках законов, пользуясь которыми противник 15 лет пьет кровь из народа? Ответ достаточно прост. Формальная законность деятельности гарантирует патриоту, что его теплый угол с удобным креслом, чашкой кофе и компьютером не тронут. И он сможет и дальше писать многостраничные политические памфлеты, обличая очевидные пороки власти и предлагая невероятные способы их искоренения. Ну и, конечно, фантазируя на тему того, что он сделает со своими врагами, когда придет к власти. А как, как прийти к власти?
Что делать?
Этот извечный вопрос естественным образом возникает у тех националистов, которые не собираются присоединяться к национал-оранжистскому движению. Действительно, а что делать? Защищать светло-оранжевую власть от темно-оранжевой оппозиции и идти драться на площади с теми, с кем вчера вместе страдали о судьбах русского народа за кружкой чешского пива? Или идти с национал-оранжевыми и становиться в один ряд с теми, кого сам еще вчера заносил в “расстрельные списки”? Ждать азербунта и пойти героически умирать с “Сайгой” наперевес? Для начала – проанализировать ситуацию, обобщить имеющийся опыт и подумать.
Итак, у нас есть светло-оранжевая власть, которой противостоят темно-оранжевые, выстраивающие перед собой ударный клин из националистических групп, которые через НБП должны сомкнуться с теми левыми, что еще желают служить темно-оранжевым. Что делать тем, кто хочет, чтобы оранжевый цвет, де факто заполнивший все, исчез из политического спектра до того, как оранжевая масть станет козырной?
Понятно, что этих людей будет первоначально не очень много, и ресурсы их будут применительно к общей ситуации крайне незначительны. Это определяет стратегические установки – действия должны быть максимально продуманными, неожиданными, точными и изобретательными. Все знают Макиавелли как поборника коварства и подлости в политике, но мало кому известны его слова “Судьба являет свое всесилие там, где ей не противостоит доблесть”. Всесилие судьбы, кратко выражаемое нашими современниками в виде афоризма “Бабло побеждает зло”, я описал в предыдущих главах. Пора приниматься за описание тех “доблестей”, что придется совершить тем немногим, кто возьмется судьбе противостоять.
На оперативном уровне вышеописанные стратегические установки конвертируются в силовые действия против представителей власти, стимулирующие панику среди гнили, заполнившей государственный аппарат, и в силовые действия против тех, кто стоит в тылу наступления на власть – против “нервных узлов” оранжевых организаций, на военном языке – против линий снабжения и тыловых баз, а не против фронта, выстроенного из националистов. Не надо стрелять в наивных рядовых националистов, уверенных в том, что, расшатав государственную систему, они сумеют взять в руки управление страной. Надо бить в тех, кто реально будет это делать, в оранжевых, прикрывающихся националистами.
Наивыгоднейшими целями являются не столько крупные публичные деятели оранжевого движения, сколько “кассиры”, люди, через которых идет финансирование оранжевых фондов. Уничтожение такого “кассира”, помимо создания в организациях общей фоновой обстановки страха, порождает еще и “самоедство”, обстановку подозрительности – “Не свои ли убрали, чтобы получить доступ к заветному Баблу?”. В случае с ликвидацией публичного деятеля возникновение такого фона куда менее вероятно – тут все ясно, “Путин убил”.
Физическое уничтожение и десинхронизация системной оппозиции, то есть оппозиции, опирающейся на “оранжевые” денежные потоки, приводит одновременно к трем весьма позитивным результатам - крушению системной оппозиции, крушению системы и усилению позиции националистических сил, еще не обескровленных в борьбе за власть.
Чудо-оружие для фюрера.
Ну что ж, вот мы и определились с тем, что мы будем делать. А параллельно нарисовали душераздирающую картину будущего ДПНИ и других националистических организаций, попавшихся на удочку коварных оранжистов. Однако же хочется заметить, что в личном общении Белов производит впечатление далеко не глупого человека, а, следовательно, и он сам вполне может выстроить подобную логическую последовательность. Трудно упрекнуть в интеллектуальной несостоятельности людей, столь ювелирно выстроивших идеальную русскую партию современности, де факто – “партию против чурок”. Русские могут долго и упорно дробиться на красных и белых, коммунистов и монархистов, но с лозунгом “Чурки задолбали!” согласятся все (ну или как минимум те, кому не платят за несогласие с ним). Вряд ли люди, столь умело выстраивавшие свою игру, столь бездарно ее отдадут в чужие руки, став марионетками оранжистов.
Ведь главная моя претензия к националистам, собравшимся в национал-оранжизм, у меня одна. Это, как всегда, претензия к логике. Люди декларируют “приход к власти законным путем”, хотя в принципе понятно, что никакого “законного пути” нет. Самый свежий результат “законного пути” – “Родина”, исключенная из списка на выборах в Мосгордуму. Формальная законность приватизирована, и, стало быть, единственный способ, которым национал-оранжисты могут перехватить власть – это майдан с требованиями “правильных результатов”. И законность “майдана” ой как сомнительна. Тогда зачем стеснять себя рамками закона? Все просто. Таков контракт. Деньги националистам даются исключительно под митинги-шествия-пропаганду и ни в коем случае не под создание собственных ЧОП и их вооружение.
Оранжистов ни в коем случае не устроит наличие после победы такого ДПНИ или, если хотите, такого КРО, которое будет иметь хоть какие-то силовые рычаги влияния на ситуацию. Именно поэтому отсутствие оных рычагов оговорено в “национал-оранжистском” контракте. И в соответствии с ним национальный сегмент будущей национал-оранжистской коалиции умышленно обессиливает себя и ставит в подчиненное и управляемое положение.
Полагаю, уже сейчас Белов может задуматься над тем, что “единым кандидатом от оппозиции” на выборах-2008, о необходимости которого сообщил Белковский, будет не он и даже не Рогозин. Уже сейчас руководство ДПНИ и той части КРО, которая более тяготеет к национализму, нежели к оранжизму, должно выстраивать логику своей контригры против оранжевой части блока. Но что они могут сделать? В рамках “законного прихода к власти” – ничего. В рамках нынешней россиянской законности главную роль играют деньги, а деньги дают и контролируют расходы известно кто. И оранжевые партнеры КРО чутко следят за тем, чтобы активность националистов не выходила за рамки митинговых флагов-барабанов. И, надо думать, Белов сотоварищи это прекрасно понимают, а потому начинают неторопливо строить отношения с теми, кто способен сыграть на их стороне игру, выходящую как за рамки россиянской законности, так и за более широкие рамки “майдана”.
Когда логическим путем определяешь, что сыграть в подобную игру серьезными силами могут только некоторые армейские круги, чрезвычайно обиженные нынешней властью, в частности “делом Квачкова” и “делом Ульмана”, и не верящие в будущую благосклонность победивших оранжевых, понимаешь, почему вдруг ДПНИ решило организовать совместный митинг с “защитниками Квачкова” 28 января. Борьбой с режимом “за освобождение политзаключенных”, за которую можно отчитаться перед спонсорами, руководство ДПНИ умело маскирует первые контакты с военными. И, надо полагать, что куратором этих контактов Белов, а заниматься этим будет именно он, потому что ему это гораздо нужнее, чем тому же Рогозину, сделает самого-самого неожиданного человека из своего окружения. То есть эпического двухметрового Скорцени со шрамом, можно не ждать. Кого ждать? Сами догадайтесь, чай не дураки.
Надеюсь, никто не будет спорить, что в условиях пика оранжада, когда доверие к друг другу со стороны политиков и активистов достигает ничтожно малых величин, даже десять человек, привыкших абсолютно доверять друг другу и обладающих необходимыми навыками представляют собой именно такое чудо-оружие. А рота?
Итог.
Так как же следует относиться к национал-оранжизму? Разумеется, все прикремленные пропагандисты будут национал-оранжизм ненавидеть и всячески публично разоблачать, а прикремленные политические партии – всеми средствами с этим национал-оранжизмом бороться. Методы борьбы и разоблачений, как обычно, будут немного туповаты и шаблонны.
Позиция либеральных оппозиционеров тоже вполне четко ясна заранее. Они благополучно солидаризируются с оранжевой частью национал-оранжистского блока, подвергая критике всех “неправильных” с их точки зрения националистов, которые решат присоединиться к националистической стороне блока. Дабы набить руку ко дню “Д”, который ознаменует не только захват власти национал-оранжистами, но и начало ликвидации националистического крыла.
Впрочем, более всего, читателя, надо полагать, интересует авторская позиция. Будь мы националистами-оппозиционерами, исповедающими исключительно ненасильственные методы политической борьбы, мы бы, естественно, люто возненавидели национал-оранжизм, ибо в случае успеха он полностью похоронит возможности возрождения России и даже в самом оптимистичном сценарии сделает ее полностью, тотально зависимым сырьевым придатком Запада, но с населением не в 145 миллионов более-менее грамотных людей, а с населением в 50-70 миллионов рабочего быдла для откачки нефти и газа и пушечного мяса для войны с Китаем.
Но, так как наша организация не склонна ограничивать свою деятельность рамками россиянской законности и имеет некоторые шансы уничтожить или разложить оранжевую часть будущего альянса, мы к национал-оранжизму относимся вполне нейтрально. И чем дальше мы продвинемся в деле физического уничтожения участников оранжевого сегмента, тем более дружественно будем относиться к представителям националистического сегмента, ибо спонсоры проекта будут снижать финансирование нац-сегмента по мере того, как на их глазах будет таять то, ради чего он существует – оранж-сегмент. И националисты, теряющие финансовую почву для легальной массовой политической деятельности, все больше будут склоняться к тому, чтобы отбросить национал-оранжистские мантры о “законном приходе к власти” и взяться за оружие. Одновременно с этим, опять же в силу прекращения финансовой подпитки, ряды националистов постепенно очистятся от любителей РОА и фон Паннвица, кои не склонны подставлять башку под пули за идею. После чего можно будет говорить о серьезных шансах на успех вооруженной национально-освободительной борьбы русского народа.
Националисты переболеют своей последней детской болезнью, и нация вступит в пору своей зрелости, как и полагается, под грохот канонады. Назвать эту зачистку гражданской войной не получается, ибо гражданская война – это война между гражданами одной страны, а в это войне русским будут противостоять в основном граждане других государств или те “россияне”, что уже обзавелись двойным гражданством.
Кто победит? Как говорил один из героев замечательного фильма “Однажды в Мексике” – Побеждает всегда тот, кому ничего не нужно.
дочитать до конца
Добавить комментарий:
