Впечатление от вечера
Приятельница пригласила меня на встречу шабата в доме ее свекрови. Я приехала к ней, и уже оттуда мы отправились в гости.
Семья венгерских евреев. Дом блестит, на длинном столе белая скатерть, посуда расставлена. Глава семьи, свекор, надел белую кипу (ермолку) и прочитал благословление шабату. Мы сказали "амен" и отпили сладкого вина из серебряного кубка. Потом сели есть и разговаривали.
Мое внимание привлекла бабушка. Изящная женщина, модная стрижка, маникюр, очки в тонкой оправе, кольца на пальцах. Мы разговорились. Я увидела у нее номер, выколотый на руке. Я не в первый раз вижу эти синие номера.
- Ты знаешь, что это? - спросила она, увидев, что я заметила его.
- Знаю, - кивнула я.
- Мне было 18, когда я попала в Аушвиц (Освенцим). У меня на спине шрам - Менгеле оперировал. Я весила 30 килограмм. Нас освободили русские. Мне повезло, я попала в лагерь перед самым концом. А вот родителей сожгли.
- Вы рассказывали это фонду Спилберга? - спросила я.
- Нет, а что это?
Я рассказала, что в кибуце "Лохамей агетаот" (восставшие в гетто) проводили сбор документальных свидетельств Катастрофы. Добровольцы интервьюировали выживших в Катастрофу, чтобы передать поколениям знания о том, что произошло.
- Мне больно об этом говорить. Меня приглашают в школы в день Катастрофы, но я отказываюсь. Не могу. Когда дочка была маленькой, она спрашивала, почему у всех есть дедушка с бабушкой, а у нее нет. Что я могла ей ответить?
Ей 87 лет. Она в полном рассудке, следит за собой, живет отдельно от детей. У нее пять правнуков.

Гвозди бы делать из этих людей...